Сказка.
Задумал папа Боря однажды дом поставить, да чтобы в восемь окон и весь резьбой украсить. Он сыну утром рано всё это рассказал: «Вот только кто бы Толя, сей дом нарисовал? Люблю, умею строить и вижу дом в уме, но нужно, чтобы было всё это в чертеже». Сынок заулыбался, да тут же убежал и уголёчком быстро он дом нарисовал. Отец взглянул: «Как мило, не дом, а особняк, ну что сказать – красиво, да будет Толя так». Отец в мечтах доволен, свой дом давно хотел, но в этом он не волен, лишь в нищете удел. Мал Толя, но понятлив, печаль он уловил, отец его несчастлив и очень бедно жил. «На что же будет строить, на что же будем жить, никто нам не поможет, но буду я молить. Устал мой папа с работой и со мной, была бы с нами мама, и жизнь была б другой. Пойду учиться в школу, в художку запишусь. И дом тот нарисую, и строить научусь».
Сын в школе обучался, познал азы в письме, рисунок получался, держал он дом в уме. И вот, однажды, понял, что знанья получил, и дом отцов он вспомнил, и к папе поспешил. Придёт он на квартиру, что папа им снимал, и дом тот нарисует, как папочка мечтал. Но дома папа болен, он сильно заболел, подсел к кровати Толя, а папа весь вспотел.
-Пойду куплю лекарства, ты мне лишь напиши.
-Не надо, мой хороший, пока ты не спеши. Я аспирину выпил, само должно пройти. Ещё, сынок, послушай, нашёл я карандаш. Мы старый дом ломали, он списан был под снос, полы, когда вскрывали, под ними и нашёл. Обтёр, положил его к себе в карман, он мал, совсем огрызок, но кто-то ж рисовал. Возьми, вдруг пригодится, нам новый не купить, а этот хоть немного, но сможет послужить.
Сын Толя был доволен, он знал, что денег мало на стройке папа получал. А папа из кармана, тот карандаш достал. Лежал он на ладони, на папиной большой и показалось Толе, что будто он живой. Как будто улыбнулся, как будто прошептал: «Возьми, меня, друг Толя» и Толя друга взял. И лишь коснулись пальцы и взяли карандаш, как Толе захотелось идти порисовать. Сказав отцу: «Спасибо» и обняв карандаш, ладошкою несильно, к столу он побежал. А на столе лежала тетрадочка его, то мамочкин подарок и куплен он давно. Он помнил лишь с рассказов мамино лицо. «Была хорошей мама», - папа говорил, но почему-то с мамой он много лет не жил. И захотелось Толе маму рисовать, чтобы любоваться ею, мамочку обнять. Карандаш, как лучик света бегал по листку, мамочку рисует Толечка свою. Мама и красива, мама и нежна, в платье нежно-синем, как цветок цвела. Толя взял рисунок, к папе подошёл: «Папа, ты хороший карандаш нашёл, посмотри на маму, он помог сполна, мама здесь прекрасна, мама здесь мила». Папа улыбнулся: «Что за карандаш, он простой, как будто, но рисует в цвете, он цветной. Мама, как живая, мамочка твоя, дай я поцелую Толенька тебя».
В дверь вдруг постучали, папочка привстал, Толя же с рисунком к двери побежал. Дверь открыл, там мама, смотрит и цветёт: «Толечка, хороший, Толечка, родной!» - Обняла, подняла, к папочке прошла, Толечке родному яблочко дала. Толя нежит маму, любит маму он, яблочко съедает, вот и сбылся сон.
Все довольны, все смеются, вместе будем жить.
Толя снова за тетрадку, папу надобно лечить. Он рисует, он довольный, папа маму обнимает, папа вновь его здоровый, мама стол им накрывает. За столом, как подобает, папа с мамой говорит, он о доме с ней мечтает и сияет и горит. «Только вот мечты – мечтами, денег нет и негде взять, заработать надо б, знаю, но не знаю, где и как». Мама встрепенулась, встала, хочет уходить. Но, а Толе вдруг взгрустнулось: «Вновь без мамы будем жить». Он из кухни тихо вышел, ноги сами в зал несут, сел за стол, тетрадь достал, в голове сюжет мелькал. Толя видел в ясном свете, речку, камни и кусты, вдруг он яблоньку приметил, под которой тень норы. Размечтался, не заметил, сзади папа подошёл:
-Что, сыночек, ты рисуешь?
Вздрогнул сын:
-Я, ничего.
И глазами всё обшарил, на тетрадку посмотрел, там рисунок, словно в сказке ярко красками горел.
–Как же так, я не заметил, что чего-то рисовал.
-Но пейзаж-то твой приметен, где-то я его видал.
Долго думали, гадали, что ребёнок рисовал, карандаш вдруг пальцы взяли, он как лучик побежал. Кто водил рука или карандаш, нам сейчас не разобрать, если даже и тогда Толя сам не мог понять. Только ясно стало папе, как закончил рисовать, что сынишка Толя им хотел сказать.
-Это место, там, за речкой, вот дорога, вот кусты, вот немножко вниз по речке телеграфные столбы. В детстве здесь гурьбой купались, ели яблочки с куста, здесь песочком обсыпались, там была, да-да – нора.
-Так давай же, мы поедем и посмотрим, что, да как,- предложил отцу вдруг Толя.
-Ведь зима сейчас, чудак.
-Ну и, что, так даже лучше, лыжи я возьму, коньки, да и с горки, где покруче, я на санках пролечу.
Папа с сыном в миг собрались и поехали к реке, им там солнце улыбалось, подошли они к норе. Всё кругом, как на рисунке, только снегом замело, прибралась зима, как в сказке, стало чисто весело. А ведь люди летом, здесь гуляли, веселились до утра, мусор всюду разбросали, урной стала им нора. Из неё сейчас торчали и бутылки и хламьё, папа с сыном всё убрали.
-Что-то есть в норе ещё! – вдруг запрыгал сына Толя.
Папа руку затолкал, там не зайчик, не мышонок, дипломат он в миг достал. Дипломат тот из пластмассы с алюминиевой каймой, раньше делали такие и он видно не пустой.
Сын с отцом, «ну, что же делать, бомба может быть лежит».
-Отойди, сынок, подальше, -тихо папа говорит.
Сын на лыжах убежал. Папа ножиком открыл. Дипломат из рук упал. Тайну всю свою раскрыл. Там лежали денег пачки и зелёных и рублей. «Видно чья-то здесь заначка, нужно ехать побыстрей».
Сын на лыжах прибежал, папка весь в расстройстве, что не знает говорить и от этого молчит. Сын расспрос не учиняет «что да, как и было что», крепче спишь, коль меньше знаешь, лишь бы было хорошо.
Вот и дома. Спать легли, утром рано на работу, видит Толя в красках сны, папа лишь заботу.
Чуть светало, к ним стучатся, выселять пришли. «Вы съезжайте, собирайтесь, мы других нашли!»,- хозяева квартиры прокричали, дверью хлопнули, ушли.
Толя снова за бумагу, дом рисует он. Папа сразу за газеты объявление искать. Пять минут и всё готово, мальчик дом нарисовал, папа же в газете объявленье отыскал. День ли два ли и они у дома, будут в доме новом жить.
-Вот да папа, молодец, заработал, заслужил,- Толя весело подпрыгнул.
Ну а папа: «Я – купил!»
В дом вошли, за стол уселись, достал Толенька тетрадь. Показал отцу рисунок, где он дом нарисовал.
-Ты смотри, как всё похоже, это тот же самый дом,- обнял вдруг отец сыночка, - ты художник, мой хороший, будем жить теперь мы в нём.
Сын довольный, всё случилось, только мама вот ушла: «Как же так всё получилось, где же мамочка моя!»
Папа вновь понежил сына: «Это кто, смотри, в окне?»
Сын увидел на картинке – мамочка в окне.
Снова радость, снова счастье, постучали в дверь, нет на свете мамы краше, ты уж мне поверь.
Вся семья опять собралась мама, папа, сын, карандаш же улыбался, стал он им родным. Вместе дружно проживали, не дрались, не баловали, только счастье рисовали. Всем им было хорошо, жили в сказке лет так сто.
04.03.21.