Всесильный омут бытия...
Его подпитывают годы,
сюда пришел сегодня я
разбередить седые воды.
Простой рыбак, сквозь тину дней
лишь различу плавник «удачи»,
как вмиг становится сильней
рука, готовая дать сдачи.
Закину удочку и вот
крючок надежды, хоть и зыбкой
пройдет, как нож сквозь толщу вод,
чтоб насладиться счастьем-рыбкой.
Но там, в холодной глубине,
идут безудержно процессы,
в житейской, вечной толкотне –
за актом акт трагичной пьесы.
Мелькают щуки-дни, разя,
людские судьбы, как рыбешку,
а краб вины, по дну ползя,
подставит всякому подножку.
Вдруг я почувствовал – клюет,
неужто счастье привалило?
Ан нет, мне снова не везет,
напрасно голову вскружило.
Сверкнет призывно чешуя
то там, то здесь – златая рыбка?
Но увенчается ль, друзья,
успехом новая попытка?
Не разобрать, лишь пузыри
на необъятной водной глади,
да копошатся рыбари
улова сказочного ради.
Их, разномастных, легион,
они снедаемы страстями,
но вдруг видение, как сон
меня опутало сетями.
В нем я – пронырливый налим,
кручусь-верчусь под синей гладью,
а злая туча-пилигрим
ее глотает, как оладью.
Во мгле ж не молния блестит,
но серебро всесильной лески,
крючок безжалостно свистит,
пронзая твердь небесной фрески.
Но кто забросил сей крючок,
рыбак ли, рок ли всемогущий?
И всё же манит «червячок» –
налим, он шибко завидущий!
Тут я опомнился – клюет,
нежданно поймана «удача»,
но червь сомненья кольца гнет
на дне души – вот незадача!
Так кто ж в итоге я – рыбак
иль вожделенная добыча?
В ответ лишь ветер – друг бродяг
чуть встрепенется, тихо хныча...