То, что было, есть уже, и что будет — было.
Екклесиаст
Все вокруг только круг
и движенье по этому кругу:
ткется жизни холстина,
тотчас распускаясь вослед,
облака и река непременно
впадают друг в друга,
стрелки делают
сальто мортале,
а времени нет.
Это все происходит со всем,
повсеместно и сразу -
центр вращенья везде,
но границ не увидишь нигде;
то, что так очевидно,
всего недоступней для глаза:
после нас не потоп, после -
жар в голубином гнезде.
Кровь искрит,
каруселя во мне,
если ты не одета -
как прекрасны вы обе -
и ты,
и вендетта твоя...
Половинка пластинки
"...и смерть
Хоакина Мурьетты"
кружит вместе с землею
под рыжей иглой муравья.
В этом вечном движении
сладость и боль
возвращений:
так растут соляные столбы,
обернувшись к домам,
так бессмертье,
разъятием век
обращаясь в рожденье,
от бездонности неба
привычно не сходит с ума.