Земля дрожала в районе горла,
Тянулась к стопке слезой рука,
И мёрзло тело в просторах морга -
В акупунктурных штрихах стежка.
Клочок остатка как пустошь формы -
Уликой жизни, фрагментом сна -
Пока пустоты его бескровно
Топила пятнами синева,
Являл собой аргумент бессилья
Перед возможностью гулкий вой
Из губ у камеры холодильной
Сменить на голос привычный мой.
Когда от крика затих на грани
За речь ответственный аппарат,
Гремел о сотне минут молчанья
Остановившийся циферблат.
А мир забором оскалил зубы,
Сбивая известь с молочных стен,
И сыпал снегом асфальтный уголь
Куда-то в мёртвость её колен.
Но сердце, словно бы пародийно
На прошлый лад, разбивало грудь
О квинтэссенцию парадигмы,
Что все мы смертны когда-нибудь.
Под напряжением в сто амперных
Гортань разносит удар глотка.
И всё стучит непременно мерно
Понурый молот гробовщика.