(посвящается бессмертному Дельфиненку и всей армейской песне)
В море тишина и пустота,
Словно Айвазовского картина.
От усов до кончика хвоста
Кашалот влюбился в субмарину.
Терся о приборы из стекла,
О листы из ржавого металла -
Но она железная была
И совсем его не замечала.
Но большое сердце у кита,
Он не мог свою голубку бросить,
И шептал тихонько ей в борта:
"Я тебя люблю, Ф-308!"
Но внезапно началась война
И, на удивленье кашалоту,
Субмарина поднялась со дна
В бой навстречу вражескому флоту.
От торпед и от глубинных бомб
Он закрыл ее в бою опасном.
И залило кровью перископ,
Лишь радист списал сигнал неясный.
Вскоре он сигнал расшифровал,
Капитану копию приносит,
А на бланке крик кита стоял:
"Я тебя люблю, Ф-308!"
...
В море тишина и пустота,
Словно Айвазовского картина,
А на постаменте у порта
Высится все та же субмарина.
Глядя на гранитную плиту,
Школьники не раз про надпись спросят:
"Почему 'Безвестному киту' -
"А стоит подлодка-308?!"
MCMXCIII