Была деревня Выползово в Вятке,
А это всё – Котельнича район.
Начну рассказ, и обрисует он
Окуловых род славный просто, кратко.
Окулов Фёдор Дмитриевич, отец,
Крестьянин и глава семьи немалой
В век девятнадцатый, почти конец,
Родился в той деревне захудалой.
Загребина – мать, имя Серафима,
Георгиевна по отчеству она,
Там, в Выползово, тоже рождена –
Была крестьянкой обедневшей Сима.
В семье родились семеро детей:
Четыре брата старших, три сестрёнки –
Тяжёлой жизнь была в России всей
И там, в деревне, в той глухой сторонке.
Страна жила в эпоху потрясений,
Во время революций и войны,
А люди были жить обречены
Средь эпидемий, голода, лишений.
А власть советская всерьёз пришла
И утвердила новые порядки,
В деревне новые теперь дела:
Колхозы, продразвёрстка, разнарядки.
Единоличникам – тупик сейчас:
Быть вне колхоза – станут кулаками;
Работай, пахарь, сеятель, мозгами:
В почёте гегемон – рабочий класс!
Забрала смерть отца в двадцать девятом.
– Уже в колхоз приходится вступать,
Иначе не прожить нам всем, ребята, –
Решают дети старшие и мать.
Жизнь юная брала теперь своё,
Ребята подружились с комсомолом,
В труде крестьянском вековом, тяжёлом
Налаживалось новое житьё.
Учёба началась, борьба за знанья,
И поддержала мать стремленье к ним
Великой силы знаний пониманьем,
Инстинктом мудрым матери своим.
Мать без отца воспитывала строго
В привычке к ежедневному труду,
Семья терпела жёсткую нужду,
Но в будущность вела её дорога.
И судьбы разные сложились у детей,
По-разному шли все, своей тропою –
Гордиться можно ими, их судьбою:
Не заблудились по пути на ней.
Из братьев самый старший Михаил,
Рожденья девятьсот шестого года –
Хотя крепка Окуловых порода,
Но инвалидом с детства Миша был.
С ногой проблемы были у него,
Ходил он с тростью, всё-таки хромая,
Поблажек не терпел ни от кого,
Себя за инвалида не считая.
Окончил Миша университет;
Он журналист, впоследствии – редактор,
Родной литературный факультет,
Способствовал тому, как важный фактор.
Особенность Окуловых одна:
Дар памяти, наследственный подарок,
И память сильная им всем дана,
У Михаила дар особо ярок.
Читал немало, был любитель книг,
Был знатоком в гуманитарной сфере,
И продвигался быстро по карьере,
Высот определённых он достиг.
Так по ступеням из деревни низа
Шагал крестьянский сын, один из масс,
В войну редактор был в агенстве ТАСС,
После войны – редактор УЧПЕДГИЗа,
Он выпускал учебники в то время,
Один из них хранится до сих лет,
Как ценный для потомков раритет,
Чтоб оценило труд младое племя.
Газета «Правда», Михаил – редактор
В отделе писем, двадцать лет здесь он,
Он, встретивший в деревне первый трактор;
Труд журналиста «Правдой» завершён.
Котельников Геннадий – друг и брат,
И краевед, безмерно увлечённый,
Профессор, степень доктора, учёный,
Войны участник, ряд имел наград.
Он с Михаилом на одной волне:
Душевные совместные обеды,
Под разговоры о былом, о старине,
О Вятке бесконечные беседы.
Был я свидетелем бесед таких
В Москве, в квартирке старой дяди Миши;
Студент был тих и робок, вроде мыши,
Любуясь увлечённостью двоих.
Два земляка, двоюродные братья,
Два эрудита, мощные умы,
И как же рад тогда был им внимать я –
Отрада средь столичной кутерьмы!..
Родился Александр в девятьсот восьмом,
Он был вторым из братьев старших,
И как солдат на долгом жизни марше
Шагал вперёд, покинув отчий дом.
Окончил ВУЗ, стал тоже журналистом,
Редактором был нескольких газет,
И, будучи партийным активистом,
На Сахалине жил он пару лет.
Затем Хабаровск, секретарь крайкома,
Другие управленчества дела,
Ответственность серьёзная была,
Нагрузки – недосуг быть часто дома…
Вот Академия общественных наук,
Окончил он её в пятидесятом.
Профессор он, крестьянский сын и внук,
И стал заслуженным лауреатом.
Директором стал института позже,
Где профиль был – научный атеизм,
Как трактовал его тогда марксизм,
История религий – профиль тоже.
Редактор двух журналов он уже:
«Вопросы философии» – там нужен,
«Наука и религия» к тому же;
Вновь жизнь ускорилась на вираже.
Есть несколько Правительства наград,
И степеней учёных, разных званий –
За труд в копилку общих знаний
Страна так оценила мощный вклад.
Талантлива Окуловых семья,
Не всё, конечно, в жизни было гладко,
Судьбы лишь вехи отражаю я,
Рисуя образы предельно кратко.
В десятом народился сын Василий,
Своей тропою тоже он шагал:
На ГАЗе, в Горьком плавил он металл;
В цеху парторга должность поручили.
Завод он прежде возводил умело,
И в Красной армии служил Васёк,
И спорилось в руках у Васи дело,
Всегда среди народа паренёк.
Общительным был Вася и открытым,
Всех обаяньем чаровал своим.
Так нравилось быть людям вместе с ним:
Компании он всякой был «магнитом».
Встречался с ним я в жизни только дважды,
Отметив обаяние его,
Он ведь из тех, с кем встретившись однажды,
Добра не позабудешь естество.
Такие люди – маяки по жизни,
Пример той, деревенской чистоты –
А нами те утрачены черты:
Жить добротой, без тени укоризны.
Иные скажут, сморщив нос: «Дярёвня!»
Кто лошадью заржёт, шутя: «Колхоз!»
И зря, ребята, вы им все неровня,
Тем, кто Россию в дар вам преподнёс.
Вы с этим совладаете наследством?
Или способны зло лишь хохотать,
Россию в озлоблении пинать
В желанье алчном тратить не по сре;дствам.
Сейчас и хныкать незачем сопливо:
Вас к действию давно зовёт набат,
Так потрудитесь всем врагам на диво –
У нас проблемы сотнями стоят!..
Родился сын Иван в тринадцатом году,
Последним сыном Ванечка родился,
Как все другие, Родине сгодился –
Так водится в окуловском роду.
Был Ваня в Комсомольске-на-Амуре,
Дал комсомол приказ идти туда;
И ускорялась жизнь, подобно буре,
И строились большие города.
Но вот грозою грянула война –
Жизнь перешла в другое измеренье:
В военной академии ученье,
И вот учёба в ней завершена.
Призвал фронт лейтенанта молодого,
Он в пекло самое под Ржев попал,
И офицер свой долг там исполнял,
И в августе погиб сорок второго.
Там в братской похоронен был могиле,
И орденом посмертно награждён.
Фашист страною нашей побеждён
Всей силой духа, всех Иванов силе…
Вечная слава героям былым!
Это они нам Победу дарили,
Нашу страну для детей сохранили
Воинским подвигом духа святым!..
Всех старше Александра средь сестёр,
А родилась в пятнадцатом году,
Написано ей было на роду –
Физически трудиться с ранних пор.
Трудилась токарем она на ГАЗе,
Стахановским в бригаде тот был труд,
В почетной грамоте или в приказе
Её всегда ударницей зовут.
Пришлось ей поработать и шофёром,
Такими были женщины тогда,
Что строили в Сибири города,
Могли работать в поле комбайнёром.
И вышла Шура замуж пред войною;
Из Выползово Вася был, земляк,
Оформили они законный брак
В деревне стали жить своей семьёю.
Сын Лёня был рождён в сороковом,
А через год война – отца призвали,
Василия в пехоту записали,
И с фронта письма приходили в дом.
Год с лишним воевал всего солдат,
Был ранен тяжело на поле боя,
Лечил его сначала медсанбат
И госпиталь потом; там – смерть героя.
Вдовою стала Александра вдруг,
В висок стучатся мысли непрерывно:
Ребёнок малый; горе неизбывно;
Ушёл из жизни навсегда супруг…
Тяжёлая работа отвлекала;
В колхозе не хватало мужиков,
А женщин, годных для работы мало
На валке леса, заготовке дров.
Так меж работой, воспитаньем сына
Шла Шуры жизнь, и шла ещё война…
Судьба вдовы, как тяжела она:
Терзает неотступная кручина.
Фронт воевал, держался стойко тыл
За счёт труда и женщин, и подростков,
Тогда рабочих не хватало сил –
Мальцы в цехах работали с подмостков.
Взамен мужчин, ушедших воевать, –
И старики, и женщины, и дети:
Народ готов отдать был всё на свете,
Лишь бы скорей победу одержать.
Она пришла, Победа, в сорок пятом,
Её встречали люди со слезой:
С полей жестоких битв не всем солдатам
Судьба вернуться и сказать: «Живой…»
Защитников тех, павших, миллионы,
Они могли бы жить, не будь войны,
И множили бы мощь родной страны;
И не были бы вдовами их жёны.
Труд мирный был не лёгким всё равно,
Но тем, что мирный, всё же был, отрадным,
Он был привычен сызмальства, давно,
Рукам крестьянским для работы ладным.
Кубань, Отрадненский район, совхоз –
Сюда сестра Любовь к себе позвала,
Но о сестрице свой рассказ с начала
На поздний срок уже я перенёс.
Ведь кроме Любы средняя сестра
Была ещё в семействе славном,
О ней сказать теперь пришла пора
В повествовании о самом главном.
В год революции родилась Анна,
В семнадцатом, и в октябре как раз,
Когда волнения народных масс
Вдруг обернулись хаосом нежданно.
В империи пошло всё кувырком:
Отрёкся Николай Второй от власти;
Нахлынули, считай, что в каждый дом,
И беды, и тревоги, и напасти.
Жила и Анна бедами страны,
Но приобщалась к темпу жизни новой,
К действительности, трудной и суровой,
Вплоть до начала с Гитлером войны.
И проводила милого она
С перрона многолюдного вокзала,
Невеста паренька вдовою стала,
Хотя и не была ему жена.
Погиб тот парень на войне жестокой –
Вдовой осталась Анна молодой,
Так вот случилось с той поры далёкой,
Прожить ей век отпущенный одной.
За труд в войну отмечена медалью,
Достойно женщина свой путь прошла,
Полвека трудовой стаж набрала,
Но жизнь её отмечена печалью.
В Хабаровске закончив институт,
В Рязань, в конце концов, переселилась,
На пенсии киоскером трудилась,
Был людям посвящён тот скромный труд.
Учителя труд выбрав основным,
Несла свет русской речи в школе,
Словесник Анна – выбор доброй воли;
Рязань ей стала городом родным.
Любовь, в семействе младшая сестра,
Последней родилась в двадцатом,
На разные события богатом:
Войны гражданской то была пора.
Был и колхоз, крестьянские работы;
Взрослела Люба вместе со страной,
Страною новой, дивно молодой –
Жизнь в темпе набирала обороты.
И снова постучалась к нам война:
Напали гитлеровцы злой ордою,
Война явилась новою бедою,
Кровавый пир свой ладит сатана.
Так было: провожала Люба брата ,
Котельникова Гену на войну,
Он шёл на бой с фашистом-супостатом,
Шёл воин, чтоб низвергнуть сатану.
В войну училась Люба в институте,
Успешно защитила свой диплом,
Ветеринарным выпускается врачом –
Любимая профессия по сути.
Замужество у Любы чуть поздней,
Но жизнь семейная не задавалась,
И Люба с мужем со своим рассталась,
Решив: так будет лучше для детей.
Но детям – Лёня сын и Валя дочь –
Нужны её внимание, забота;
А ветврача не лёгкая работа;
И Шура к ней приехала помочь.
Обосновались сёстры на Кубани,
Сын Александры, тоже Леонид,
Училище закончить поспешит;
Там – армия; жизнь после в Казахстане.
А был Горячий Ключ посёлком наш,
Любовь здесь – главветврач совхоза,
Завод кирпичный Шуре – вроде воза:
Тяжёлым грузом был колхозный стаж.
Не шёл он людям в виде трудового,
Всю жизнь трудилась женщина, и вот
Издёвка от правительства родного:
Колхозный стаж для пенсии не в счёт.
Пришлось трудиться, отработать снова
Заслуженную пенсию свою,
Торить, впрягаясь в лямку, колею –
Ну, что же, женщина опять готова.
Решили сёстры строить домик свой,
В посёлке нашем выделено место,
Месили глину для сарая словно тесто,
Фундамент заливали в выходной.
Построилось не очень-то и скоро,
С другими рядом скромное жильё,
Конечно, не хоромы, но своё,
И номер есть на столбике забора.
Спешат десятки писем уж сюда
Из Казахстана, из Москвы, Рязани,
Приветы шлют другие города;
Привет от Миши, Саши, Васи, Ани!
А Любовь Фёдоровна-то поздней
Почётным гражданином будет,
Её за честность уважали люди,
За трудолюбие по жизни всей.
Она имела несколько наград,
Труд ветврача совхозного замечен,
Заслуженно наградами отмечен –
Всё это повод гордости внучат.
Теперь скажу немного о себе,
Как подружил с Окуловых семьёю,
И почему сроднился с ней душою –
А это факт уже в моей судьбе.
Серьёзно заболев, скончалась мать,
А мне ещё пятнадцать только было –
Не мог я долго это осознать:
Нет матери, лишь есть её могила.
Сошёлся папа с женщиной другой,
Они почти ровесниками были,
Жить вместе, меж собой тогда решили,
И дело было только лишь за мной.
Но сразу, с самого знакомства с нею,
Я озарён был светом простоты,
А ласковой улыбкою своею
Она тепло дарила доброты.
И в доме появилась мама Шура,
Назвали так племянники её:
Она всё обаяние своё
Дарила Вале, Лёне, Нине, Юре.
Родные матери у них свои,
А мама Шура стала им второю,
И я отбросил комплексы мои,
И тоже стал считать её родною.
И в нашем доме жили мы втроём,
Нормально, со взаимным уваженьем –
Я в старших классах занят был ученьем –
А дружба наша крепла с каждым днём.
Жизнь в школе измерялась четвертями,
И продвигалась к финишу она,
Выпускников ждала уже страна,
Чтоб строить наше будущее с нами.
А Люба, мама Шура и отец
Посовещались и решили вместе,
Что нужно строить дом на новом месте –
Решенье мудрое простых сердец.
Там будут жить отец и мама Шура,
Наш общий дом останется за мной –
Такая рисовалась процедура
И перспективный жизненный настрой.
Сестрица Люба землю отделила,
Полплощади участка своего,
Для Шуры не жалея ничего,
По-сестрински Любовь здесь поступила.
Отца конёк – строительство домов,
Он в этом деле был изрядный дока.
Ну, вот и домик был почти готов
В теченье, в общем, небольшого срока.
Но со здоровьем у отца проблемы,
Всё чаще сердце у него болит,
И замечали очень часто все мы
Его усталый, нездоровый вид.
Леченье сердца помогло, но мало;
Вдруг неожиданно ночной порой –
Сердечный приступ – и отца не стало;
В дом горе постучало к нам весной.
Ивана Дмитрича похоронили,
И с мамой Шурой вместе года два,
Пока меня не увлекла Москва,
Мы, душа в душу, в доме нашем жили.
В Москве я только пару лет учился,
Потом учёбу бросил, и – домой!
Решил, что здесь причал родимый мой;
Здесь был мой дом родной, здесь и сгодился.
А мама Шура – в домике своём,
Мы часто с ней тогда видались,
По-доброму, семейному общались,
Всегда, о чём поговорить, найдём.
Родных людей пошла смерть забирать –
Ушла из жизни нашей баба Сима,
Для церкви – раба Божья Серафима –
Семьи Окуловых родная мать.
Любовь последней самою ушла –
Как дочь, она последней и родилась.
История про старших завершилась,
В историю страны она вела.
Я показал Окуловых, тех, род.
Финал, конечно, грустен и печален,
И по-любому был бы он фатален –
Но поколенье новое растёт!..