Где-то на улице забренчала связка ключей, раздался писк и металлическая дверь подъезда открылась. В проём вошёл Фёдор, медленно и задумчево глядя под ноги. За его спиной раздался стук закрывшейся двери и он обернулся глядя на неё.
Так наверно чувствуют себя преступники попадая за решётку, подумал Фёдор, такие же звуки: лязг стальных дверей, брянчание ключей, стальной стук закрывающихся дверей за спиной.
Он отвернулся от двери и стал подниматся по лестнице, медленно ставя одну ногу на ступеньку и ещё медленнее поднимая своё тело на неё. Его глаза всматривались в стены, перила, ступени, взгляд метался от одной закрытой двери жильцов к другой.
В тюрьме стены такие же холодные и неприветливые, а соседи малознакомые и безликие. Квартира- это камера, куда ты возвращаешься в добровольное заточение на определённое время, а утром надо идти на принудительные работы и только на выходных было свободное время, но в рамках ограниченного пространства.
Фёдор остановился перед дверью "своей" квартиры.
Утром это железо провожает меня, а вечером встречает, думал он. Как любящая жена, которая любит моё отсутствие.
В руке забренчала связка ключей и Фёдор поморщился. Он вставил один ключ в замочную скважену и два раза повернул. Надавил на ручку и дверь открылась. В нос "ударил" запах пустоты и одиночества.
Ночная камера медленных пыток. Тоскливая бессонница и утро, доводящее до приступа мандража и бешено колотящегося сердца. Но до утра ещё очень далеко.
Фёдор вошёл в квартиру и закрыл дверь.
Дорогая, я дома! Невесело подумал он.
Часы на запястье показывали 8:32, но Фёдор увидел 20:32.
Интересно работает мозг, мы видим одно, а представляем и ощущаем другое.
Он поставил свой портфель в коридоре и аккуратно снял свой пиджак. Переодевшись в домашнюю одежду прошёл на кухню и сел на стул.
Таня.
Мимолётное воспоминание о последней любви. Нет, не правильно: о последней привязанности.
Синонимом слова Таня было слово мама. Ещё одно воспоминание о прошлом. Фёдор услышал два голоса говорящих в унисон, но немного разные слова:
Таня: -Ты какой-то странный.
Мама: -Твой отец был странный.
Таня: -Я тебя люблю, но...
Мама: -Я его любила, но...
Одни и те же слова про двух разных людей. Или почти разных.
Отец. Такое же далёкое и ненужное слово. Отец, которого он никогда не видел.
В пять лет мама сказала что он космонавт и маленький Федя представлял папу в космосе, летающего между звёзд и планет на огромном космическом корабле. И Фёдор мечтал стать как папа космонавтом.
В девять лет мама сказала что он капитан секретной подводной лодки и маленький Федя представлял папу на глубине океана, где лодка "разрезала" толщу воды распугивая мелких рыбёшек и огромных неведомых глубоководных монстров. И Фёдор мечтал стать как папа капитаном подводной лодки.
В пятнадцать лет мама сказала что он дальнобойщик, а Фёдору было уже всё-равно. Пусть хоть трактористом или строителем, он знал одно- отца у него нет.
В девятнадцать лет мама сказала что он был странный, что она любила его, но...
То же самое сказала и Таня пол года назад. Почти слово в слово. Они прожили в браке почти три недели, любили друг друга, как любят наверно все молодожёны. Она не могла забеременеть, а так хотела ребёнка. Здав анализы выяснилось что Фёдор бесплоден. А потом начались упрёки в странности.
-А в чём странность? -спросил Фёдор у матери и Тани и обе в один голос ответили:
-Не знаю, так не объяснить...
Четыре стены, пол и потолок, разделённые на несколько комнат-камер. И в этой тюрьме "живёт" заключённый Золотарёв Фёдор Иванович.
Он закрыл глаза и опёрся локтями о стол до хруста в шее опустив голову. Фёдор представил себе папку со своим личным делом. Она была тонкая с длинным незапоминающимся двадцатизначным номером. Размытая чёрно-белая фотография три на четыре в верхнем левом углу...
Надо поужинать. Эта мысль заставила его вяло встать и взять чайник. Повернув кран он набрал в него воды и вернулся за стол, поставив чайник на него. Открыл холодильник, достал четверть булки хлеба, небольшой кусочек колбасы, сыра и майонез.
Простой ужин заключённого, скромный, но со вкусом.
Ужин длился ровно семнадцать минут, ещё три минуты ушло на уборку со стола. И того двадцать минут. А до утра ещё так долго.
Минуя зал Фёдор направился сразу в спальню, где ждала кровать. Не сильно мягкая, но и не жёсткая, в самый раз. Но она была неудобная, на какой бы бок не ложился Фёдор сон к нему не приходил.
Вот и сейчас он лёг и закрыл глаза, но веки так и хотели открытся, словно их тянули пружины.
И почему я вспомнил Таню сегодня?
Фёдор стал перебирать в памяти возможные причины и тут "на глаза" попалась папка с его личным делом.
Золотарёв Фёдор Иванович
06.06.1996 г/р.
Понятно, у заключённого Золотарёва сегодня день рождения, двадцать один год. Поздравим именинника.
В голове сотни голосов начали скандировать:
-С Днём рождения! С Днём рождения!
Фёдор представил как выходит на сцену тюремного актового зала и обращается к другим заключённым:
-Соседи по несчастью, спасибо.
Этого достаточно для незнакомых людей.
А до утра ещё так долго.
Фёдор попытался вспомнить мать, но увидел только размытое бледное пятно. Как давно он её видел последний раз?
На своё двадцатилетие, ровно год назад.
Ровно год назад он познакомился с Таней, а ровно через шесть месяцев они расстались. Пол года привязаности и долгого секса по ночам, свадьба и попытка зачать, безрезультатно, ребёнка.
Пол года. Шесть месяцев. Шесть часов секса чтобы как-то отвлечся от бессонницы.
А до утра ещё так долго.
Фёдор увидел свою детскую комнату, возможно не такую какая у него была, но приблизительно похожую. И тут он понял что погружается в сон. Впервые за много лет он засыпал.