Ну, холера! Банно-прачка,
Отмочила – хоть ложись,
Ты – ростовская босячка,
Куришь, треплешься «за жисть».
Старшина плевался: – Сраму…
Ведьма! Чёрт тебе не рад!
Покрутила с капитаном,
И привет – ушла в санбат.
Не стерпев такой затяги,
Хват! Артиллерийский бог!
Капитан влупил спиртяги,
Ты его – промеж сапог!
И как будто было мало,
По суслам… ершова медь!
Не дошло до трибунала,
Чудом, ежели глядеть…
- Зубоскалишься, стерлятка!
Знать, везёт тебе пока.
Окрутила лейтенанта,
Комсомольца, сопляка.
Лезет бабская порода,
Дурит голову угар.
Надо-ж! Влип летёха с ходу,
Словно в патоку комар!
И не влипнуть … Вид – царица!
Зелень глаз и лён кудрей!
Голубица – гаубИца!
Бьёт без промаха, ей-ей…
Лейтенант не спит ночами.
Девка в ентом знает толк…
То боднёт его грудями,
То приляжет под бочок.
Старшина скрипел: - Глафира…
Красный стискивал кулак…
- Ох, испортишь командира!
Точно, ведьма, в так разтак!
Эта спать ложится с краю,
А заснёт – держи кровать!
Ей всё смех: - Свекровь худая!
Хватит сопли вытирать!
Он пацан. Стихи да вальсы…
От природы был несмел.
Лейтенант пока держался,
Злился, жаждал, пунцовел.
Но по службе – без изъяна,
Девка – золото! Как бой,
Вправит кость. Бинтует раны,
Лезет в пекло головой!
Пресекая кривотолки,
Всем смертям живёт назло!
Дважды цапнули осколки,
Как на кошке заросло…
- За попрание морали!
Замполит стоял горой,
Трижды правили к медали,
Трижды рвали наградной!
И была бы карта бита.
Но, случилось, до гранат…
На закорках замполита,
Притащила в медсанбат.
Что медалька… ей героя!
Поглядеть со стороны,
Сорок восемь, с поля боя,
За два месяца войны...
Лейтенант – сорок девятым.
Только вылез на увал,
Только крикнул, - Ну, ребяты!...
Пуля тюкнула. Упал.
Режет пулемёт-убийца,
Справа, слева пыльный хвост!
Глашка не ползёт – водицей,
Затекает меж борозд.
Знай твердит, ища подранков,
-Живы будем – не помрём…
Средь воронок, мимо танков,
Что чадят, плюясь огнём.
Вата. Бинт. Держись! Быстрее!
Пули – жёлтые шмели…
Одного снесла к траншее,
Двое сами доползли.
Взять в охапку карабины…
Щупать пульс у мёртвых тел…
Лейтенант царапал глину,
Выл от боли и хрипел.
Тошный запах свежей крови,
Пятна мокнут сквозь бинты,
Он едва нахмурил брови,
Прошептал чуть слышно: - Ты…
- Я- . Она плетёт скорее,
Плотный кокон из бинтов,
Ловко спеленала шею,
Челюсть, голову. – Готов!
Оживай! Глотни спиртяги.
Тебе можно. Ливер цел.
И попятила беднягу,
Через поле в свой удел.
На ремни и тянет, цугом…
Перепахано войной,
Поле… гаубичным плугом,
Миномётной бороной.
- Доползём! – косит бесстыже,-
Ох гульнём, чума и прах!
Мины шлёпаются ближе!
Звииуу! Взвииууу! Гах! Га-гах!
- Помирать – кому охота?!
Что за девка! Яд и мёд!
Рядом! Пахнет сладким потом!
Нависает. Греет! Жжёт!
Небо стало жёлто-белым!
Грохот! Уксусный угар!
Он почувствовал всем телом,
Тот, осколочный удар!
Так нелепо! Вот же дурость!
В нос, в глаза во рту – земля.
Глашка вздрогнула! Ругнулась.
По ребячьи, тонко, - М-мля!
Шмат железа треугольный…
Кровь журчала, как вода…
- Мама! Мамочка! Как больно!
И затихла. Навсегда.
Встречь рванули добровольцы,
Перебежками, ползком.
Ух, отчаянные хлопцы,
Замелькали под огнём.
От воронки до окопа…
Мина воет сатаной!
- Вот тебе и ведьма, Стёпа,
Ногу напрочь. И спиной…
Гля! Прикрыла лейтенанта!
Оглушило только. Цел!
Шевелись, покуда снайпер,
Не посадит на прицел.
Нашатырь под ноздри. – Битте!
Взрыв! Кувалдой по ушам!
Лейтенант - молчи! Тащите.
Я - Глафиру. Справлюсь сам.
Комья - градом! Пыль клубится!
Ты сама, почти что прах…
Эх, Глашуля, чаровница,
Исчезаешь на глазах.
Выждал. Стрельнули ракету.
Оглядел. Спина – дуршлаг…
Сколько крови… ногу… нету.
Видно, скинуло в овраг.
Взрывы катятся к дороге.
Под рукой вгрызалась вошь.
Чёрт с ногой. В раю у бога,
Не станцуешь, не споёшь.
Что нам рай?! Одна забота,
Вдруг в штыки, да на «уру»…
Многогрешная пехота…
Табачок твой приберу.
А с утра рубали кашу…
Хлоп! Судьба… и ваших нет.
Закатал босячку - Глашу,
В перелатанный брезент.
Дотянул. Такой припарки,
Немец выдал «на гора»!
Миномётные подарки,
Щедро сыплют, фраера.
Пронесло. Эх, девка-краля,
Намечтал с тобой утех…
Смерть с войною расплескали,
Озорство, дерзинку, смех…
Тётки-лакомки. Им любы,
Души-птицы, два крыла…
Сизовеют, вянут губы,
Кровь - дегтярная смола.
Санитарки, будто пчёлки,
Хлопотали. А что мне?
Помогал, тягал осколки,
Что топорщатся в спине.
Страшно, сколь железа в теле!
Станет завалить слона!
- А нога? Где ногу дели?!
Заругался старшина.
- Пожалел бы наши спины!
До ноги ли нынче ей?
Где то в поле. Темень. Мины.
Голова своя милей.
-Кобели! Была живая –
Тырловались всякий час!
- Голова! Бадья худая!,
Плюнул и пропал из глаз.
При дороге у развилки,
Головою на восток,
Споро вырыли могилку,
Благо не земля – песок.
Место вечного покоя,
Донники, полынь, лопух…
Пряный запах травостоя,
Заборол кровавый дух.
Старшина, со смертью в прядки,
Отыграл, накоротке…
Нёс кулёк из плащ-палатки -
Ногу в ладном сапожке.
- Где нашёл? – Не ваше дело!
Сплюнул злобно. Взгляд – искра!
Слез в могилу. Сладил к телу,
- Так-то правильно, сестра.
Ты прости. Салаги! Дети…
Трам-тарам, едрёна мать.
Нынче будешь на том свете,
При комплекте, так сказать.
Ты на дочку… охти, сердце!
Ползал, щупал наугад.
Похоронщики от немцев,
На любую тень палЯт!
Как расскажешь? Чем гордиться?
Как возился среди тел…
Как в ножи, сцепился с фрицем,
В том овраге…одолел.
Растрепал «катюшу». Нервы.
Фляга спирта. Свет костра.
Глашка с ликом приснодевы,
Словно спит. Прощай, сестра.
30. 03. 2021г.
Пятаченко Александр.
Рисунок автора.