С утра поэт хлебнул лишь малость
винца. И кто ж тому виной? –
Счастливцу муза улыбалась
улыбкой нежной и хмельной.
И время таяло пломбиром,
и рвался крик – из самых гланд...
А завтра Таня или Ира
стихов получит фолиант.
Прочтет. Шарахнется в испуге:
«Ты пьяным был, пиша сей стих?
На роль твоей, поэт, подруги
ищи теперь дурех других!
Как ты, базара не фильтруя,
теряя рассуждений нить,
меня хорошую такую
посмел с Кармен, дурак, сравнить?»
Поэт застыл... И очи долу...
И тремор в пальцах – не унять.
Поднял гроссбух тяжелый с пола,
винцо вчерашнее кляня.
И, пряча взгляд, побрел, лелея
проклятый спирт в своей крови,
cентябрьской сумрачной аллеей,
лишившись счастья и любви.