Кармен-эссе | Античность. Рождение поэзии: молитва и работа
/ Ф.Ф.Зелинский. История античной культуры (1914).
/ Кармен-эссе (Р.Богатырев, 2021).
== Предисловие
Изучать материалы Серебряного века русской культуры, не прочитав главные работы Фаддея Францевича Зелинского, — значит, обречь себя на отсутствие важнейших ключей.
Ключей, без которых вряд ли возможно понять и прочувствовать ту связь с античностью, религией и мистикой, которой питались и вдохновлялись лучшие поэты Серебряного века: Александр Блок, Андрей Белый, Валерий Брюсов, Вячеслав Иванов, Иннокентий Анненский, Фёдор Сологуб, Константин Бальмонт, Николай Гумилёв, Сергей Есенин.
В России было два ведущих специалиста по античности: Алексей Фёдорович Лосев и Фаддей Францевич Зелинский. А.Ф.Лосев был значительно младше Ф.Ф.Зелинского (почти на 35 лет). Он очень жалел, что знал Зелинского только по публикациям и не мог посещать его лекции в Петербургском университете — сам Алексей Фёдорович был связан с Московским университетом.
Своё отношение к академику Зелинскому он выразил достаточно чётко: «Мой идеал учёного? Ну, так трудно сказать, но я думаю, что к идеалу приближается Зелинский Фаддей Францевич, в Петербурге, который, во-первых, был в душе поэт-символист, а во-вторых, крупнейший, европейского масштаба исследователь античности. По-моему, вот это вот совмещение классика, филолога-классика, поэта и критика замечательно».
Поэзия в античности была главным мусическим искусством. Выше музыки и танца. И в основе всей античной поэзии лежит возвышенное устное слово, обращённое к богам, к Небу. Музыка и танец выполняли сопутствующую, подчинённую роль. Проза (письменная) возникла значительно позже. И ей была уготована роль развлечения, рассуждения, летописи.
Истоки идеи кармен-романсов (да и всего кармен-движения, вкл. кармен-эссе) лежат в античности, в воссоздании позабытых страниц истории её культуры в многочисленных трудах академика Ф.Ф.Зелинского.
—
Фаддей Францевич Зелинский (1859-1944) — выдающийся российский и польский антиковед, филолог-классик, переводчик, культуролог, общественный деятель. Академик Польской академии наук, почётный академик Российской академии наук. Ему принадлежат многочисленные исследования по истории и культуре античного мира.
Ф.Ф.Зелинский был талантливым переводчиком Софокла, Овидия, Цицерона и Тита Ливия. Александр Блок, которого Зелинский называл своим учеником, причислял его к «истинно интеллигентным и художественным людям», а выдающийся русский философ А.Ф.Лосев считал его своим идеалом учёного.
Книга Ф.Ф.Зелинского «История античной культуры», по мнению многих антиковедов, до сих пор остаётся непревзойдённой по мастерству, сжатости и доступности изложения.
—
Содержание кармен-эссе:
• Греки и римляне. Наука, искусство и нравы. Истина, красота и добро.
• Искусства изобразительные (архитектура, скульптура, живопись).
• Искусства мусические (хорея: поэзия, музыка, танец).
• Песня обрядовая и песня рабочая.
• Гомер и Гесиод. Героический эпос и дидактика.
• Мимнерм Колофонский. Элегия.
• Религия Аполлона.
• Религия Диониса.
• Музыка как часть хореи. Аполлон и Дионис. Кифара и флейта.
• Религиозная хорея (гимн). Аполлон и Дионис. Пеан и дифирамб.
• Лирика (мелика): ямб (слово, Деметра) и дифирамб (песня, Дионис).
• Проза: философия и историография.
———
Ф.Ф.Зелинский. Культура античности
== Греки и римляне. Наука, искусство и нравы. Истина, красота и добро
Под «античными народами» принято разуметь только два — греков и римлян. Ограничение это не случайно: так как интерес, внушаемый античным миром, обусловливался сознанием, что он был родоначальником нашей культуры, то естественно было его сосредоточить на тех двух народах, из которых один был творцом этой культуры, другой — посредником между ней и нами, выделяя их этим из числа других народов древности, интерес к судьбам которых представляется скорее интересом простой любознательности.
В трёх областях своей культуры — науке, искусстве и нравах — человек стремится осуществить три чаемых им идеала — истины, красоты и добра.
Искусства мы разделяем, прежде всего, на изобразительные и мусические; первые существуют в пространстве, вторые — во времени.
== Искусства изобразительные (архитектура, скульптура, живопись)
В состав изобразительных искусств (или художеств) входят: архитектура (зодчество), скульптура (ваяние) и живопись. Все три граничат с известными ремёслами (плотника, каменщика, гончара, кузнеца, ткача и т.д.), которые мы относим к области нравов; чёткой границы между ними нет, данный же предмет мы относим к той или другой категории вполне последовательно, смотря по тому, преобладали ли при его изготовлении расчёты (художественной) красоты или же (практической) пользы как одного из проявлений идеи добра.
== Искусства мусические (хорея: поэзия, музыка, танец)
Мусические искусства на своей первобытной ступени составляют одно целое, так называемую хорею, то есть соединение слова (песни), звука (напева) и жеста (пляски) под общим управлением ритма. В своём дальнейшем развитии они распались на эти три составных части, из коих первая дала поэзию как искусство слова, вторая — музыку как искусство звука, и третья — орхеистику (включая мимику) как искусство жеста.
К поэзии со временем присоседилась проза, которая первоначально, как орудие науки, не принадлежала вовсе к области искусств; она вошла в неё, став художественной. Граница между поэзией и прозой, ныне неопределённая, была в древности довольно чёткой, так как поэзия, в силу своего рождения из хореи, навсегда осталась связанной со своим ритмом, то есть с размером.
Правда, в поздние периоды античной культуры и проза стала ритмической; тогда она убила поэзию и завладела её наследством. Из этой позднейшей ритмической прозы возникла средневековая (и наша) поэзия.
Мусическими называются эти искусства потому, что их покровительницами считались девять муз. Их приурочение к искусствам, а заодно и деление последних выяснит следующая таблица (синтаксис записи мой – Р.Б.):
• хорея ::= звук | слово | жест.
• звук ::= музыка (Евтерпа).
• слово ::= поэзия | проза.
• жест ::= орхеистика (Терпсихора).
• поэзия | проза ::= эпос (Каллиопа) | лирика (Эрато) | драма | философия (Урания) | история (Клио) | красноречие (Полимния).
• драма ::= трагедия (Мельпомена) | комедия (Фалия).
Эта схема относится к той эпохе, когда последняя отрасль прозы (красноречие) стала художественной, то есть к IV веку до Р.Х. (Рождества Христова).
Первоначально муза (или музы) была покровительницей всей области хореи. Гомер безразлично употребляет единственное или множественное число; Гесиод определяет число муз девятью и называет их имена, но разницы между ними и он не делает.
== Песня обрядовая и песня рабочая
/ Ахейский период (до 1000 г. до Р.Х.)
Мусические искусства. В начале развития стоит, разумеется, та хорея, о которой речь была выше. Мы находим её в двух разновидностях, которые вместе образуют оба корня античной и вообще европейской поэзии: песни обрядовой и песни рабочей.
Обрядовая песнь, соединённая с пляской, — один из актов, посредством которых человек стремится склонить бога к себе; её первоначальная цель поэтому — польза. Расчёт при этом двоякий, смотря по тому, на какой ступени религиозной культуры стоят сами исполнители. Первоначально, вероятно, имелось в виду связывающее магическое действие облечённого в напев, слово и жест ритма, которое каждый мог испытать на себе; хорея была заклинанием, посредством которого человек мнил подчинить бога своей воле.
На более высокой ступени это представление должно было показаться несовместимым с признанной превосходящей силой бога; возникло желание снискать его милость усердным служением — хорея стала молитвой. Чтобы снискать милость бога, старались его обрадовать хореей: радующий же её элемент состоял в её красоте. По мере усиления этого элемента религиозная хорея стала искусством. Таковым она и была в гомеровскую эпоху: певец подчёркивает, что молящиеся поют «прекрасный» пеан богу, и что он «наслаждался, внимая ему».
При этом замечательно религиозное освящение также и пляски; благодаря ему также и эта третья часть хореи в течение всей жизни античного мира стояла на такой культурной высоте, которой она потом никогда более не достигла.
Рабочая песня имеет в своей основе — разумеется, несознаваемое — облегчение физического труда путём внесения в него ритма; таким образом, и здесь первоначальный расчёт — польза. И она была хореей; пляску в ней заменяли ритмические движения, требуемые самой работой — размеренное хождение марширующих воинов (как раз такой марш под песню изображён на одном рельефном сосуде), ткущей женщины у кросен, сеятелей и т.д., размеренное движение рук у мукомолки, пряхи и т.д. Содержание же песни могло быть самое различное — фантазии была предоставлена полная свобода.
Таково зарождение поэзии. Две силы призвали её к жизни — молитва и работа; девизом её детства было ora et labora.
== Гомер и Гесиод. Героический эпос и дидактика
/ Эллинский период (1000-500 гг. до Р.Х.)
Мусические искусства. Их развитие мы можем проследить в четырёх направлениях: (1) как развитие триединой хореи, то есть соединения поэзии, музыки и пляски; (2) как развитие освободившейся от пляски, но удержавшей музыкальный элемент в напеве и аккомпанементе песни; (3) как развитие обособившейся также и от слова чистой музыки, и, наконец, (4) как зарождение и развитие чуждого всякой хорее неразмеренного слова — так называемой прозы.
Но отсутствие памятников для хореи вплоть до VII века до Р.Х. заставляет нас начать со второго направления — с окрылённой напевом песни, которая именно для того, чтобы не превратиться обратно в хорею, должна была быть объективной, то есть былевой. Другими словами — должна была быть эпосом.
Время художественного развития наступило тогда, когда зародилось сословие носителей и былевого предания, и технических приемов его обработки; это были певцы, аэды, «вещие» люди ранней античности вплоть до 600 года до Р.Х., когда их в этой роли сменили философы. Они состояли в цехе ремесленников и называли себя охотно гомеридами, то есть сладителями (от homo-«со» и глагольного корня ar- «лад»); это наименование при естественной семейной преемственности ремесла должно было неизбежно вызвать представление о родоначальнике Гомере.
Стихом героического эпоса, благодаря гомеридам, установился гекзаметр; он остался таковым до самого конца античности. Произносился он нараспев, под несложный аккомпанемент «форминги»; обстановку, при которой певец «пел» внушённые ему музой отрывки, превосходно изображает «Одиссея» (особенно Од. VIII): ею был царский двор и царская трапеза.
Аристократизация Греции положила конец этой обстановке; поколение аэдов перевелось; его сменило поколение «рапсодов», помнивших своего «Гомера» наизусть и читавших его всенародно, на «рапсодических» состязаниях. Так обстояло дело и в Афинах, по крайней мере, со времени Солона, постановившего, чтобы на «панафинейском» агоне был исполняем весь Гомер.
А так как для этого требовался писаный текст, по которому можно бы было проверять рапсодов, то со времени Писистрата «Гомер» стал книгой, которую ничто не мешало ввести и в школьное употребление, — что Эллада и сделала, к благу для себя, повсеместно.
Вернёмся, однако, к поэтам. Они перенесли гомеровское предание из ахейской Греции, его первоначальной родины, сначала в эолийские, а затем и в ионийские колонии Малой Азии...
Но вот, пока в азиатской Греции в вымирающих школах аэдов героический эпос затягивался тиной шаблонности, в европейской нашёлся человек, указавший эпической поэзии новые пути. Это был Гесиод из беотийской Аскры у подножия Геликона.
Для нас это — первая уловимая личность в античной литературе (VIII век до Р.Х.).
В противоположность аэдам-гомеридам, гостям царских трапез, он стал певцом крестьянской бедноты; для неё он создал свою главную поэму «Труды и дни», очень вольно скомпонованную (главные части — о «трудах» земледельца и судовщика и о счастливых и несчастных «днях», — сплетаются с мифами, притчами, личными воспоминаниями и нравоучительными изречениями, подчас удивительно глубокими и меткими). Для неё же он составил «Теогонию», поэму о происхождении богов, в которой он пытается противопоставить гомеровской фантастичности трезвую и сухую истину: эта поэма имела большое значение для установления мифолого-генеалогической сущности греческой религии. Так-то Гесиод стал родоначальником второй главной ветви эпического древа — дидактической.
Собственно дидактика — достояние научной прозы, к которой она и отошла впоследствии; но в те ранние времена условия, препятствовавшие возникновению этой прозы, естественно заставляли учителей-певцов придавать своим поучениям стихотворную форму.
== Мимнерм Колофонский. Элегия
Приблизительно через столетие после отщепления дидактического эпоса ионийское древо эпического песнопения дало новый, очень живучий побег в виде элегии. У нас это слово, прежде всего, вызывает представление определённого настроения — тихой грусти и мирного отречения; в нашу эпоху оно было приурочено к определённой метрической форме — соединению гекзаметра с пентаметром.
Типы же элегических поэм были довольно разнообразны. Из двух поэтов-основателей один, Каллин Эфесский, своими элегиями вдохновлял своих сограждан на сопротивление надвигавшимся с востока полчищам варваров («воинственная элегия»), другой, Архилох Паросский, между прочим, утешал своего друга по поводу смерти дорогого человека («траурная элегия», образец нашей).
Поколением позже Мимнерм Колофонский, представитель уже порабощённой Ионии, охваченный зaпoздaлой любовью, в полных грустного раздумья песнях пел о своей страсти и о скоротечности молодости и красоты («эротическая элегия» — к слову сказать, первое вступление любви в поэзию).
== Религия Аполлона
Её родиной была, насколько мы можем проследить, гомеровская Троя; ещё для «Илиады» Аполлон Троянский — не ахейский бог. Колонизационное движение имело последствием перенесение его культа в европейскую Грецию. Состоялось оно по всем трём «мостам» самого колонизационного движения. При этом среднее, ионийское течение остановилось на острове Делосе, который унаследовал легенду о рождении Аполлона и его сестры Артемиды Латоной и стал центром ионийского культа этого бога; северное и южное встретились на склоне Парнаса и создали здесь дельфийский храм, ставший вскоре всеэллинским религиозным центром. В дальнейшем мы под Аполлоном вообще будем везде разуметь дельфийского Аполлона.
В Греции религия Аполлона стала лицом к лицу с более древней религией Зевса. Будучи, как и вообще греческие религии, чужда всякой исключительности и нетерпимости, она вступила в дружественные отношения с ней: Аполлон стал сыном Зевса и разрешителем великого антагонизма между ним и Землёй.
Культ религии Аполлона характеризуется, прежде всего, наличием тех трёх элементов, которые в нашем представлении неразрывно связаны с греческой религией вообще, но были в неё внесены только теперь: храма, кумира и жреца.
О происхождении храма сказано выше; здесь следует заметить, что он понимался только как жилище бога, а не как место собрания для поклоняющихся. Он мог быть поэтому очень небольших размеров; народ собирался на площади перед храмом, где находился жертвенник.
Кумир появился не сразу: вначале богу ставили престол (специально Аполлону — треножник), на котором он представлялся невидимо восседающим; затем уже предпочли его изображать воочию. Это новшество породило роковой для греческой религии соблазн, давший много пищи нападкам как вольнодумцам в самой Элладе, так, позднее, иудеев и христиан: соблазн признания богом самого кумира, в силу чего человек оказывался создателем бога.
Для наивных душ кумир был самим богом: это было неизбежно. Зато этот соблазн уравновешивался огромным преимуществом. Аполлоновское представление о совершенстве божества, при наличии кумира, было перенесено и на него: только совершенное, с точки зрения красоты, изображение было достойно чести служить видимым подобием бога. Отсюда истинно греческий догмат об объявлении бога в красоте, в силу которого греческая религия стала матерью греческого искусства.
Что касается, наконец, жреца, то его появление было прямым следствием появления храма и кумира: и тот и другой требовали заботы о себе, и вот эта забота поручается жрецу. А так как было непристойно вверять мужчине заботу о кумире женского божества, то рядом со жрецом мы видим и жриц. Таким образом, область религии — первая, в которой женщина достигла равноправия; характерное для античного мира явление.
Следует помнить, что античное жречество не было священством в нашем смысле слова (исключение составляли мистические культы): жрец и жрица избирались на свои должности народным голосованием. Всё же, как носители народного доверия они, естественно, от имени народа возносили молитвы к своему божеству и распоряжались жертвоприношениями, как общественными, так и частными. Вообще, некоторый отражённый свет падал от бога и на них; но никакого сословия они не составляли. Жрец был, прежде всего, гражданином, а затем уже жрецом; «клерикализма» греческая государственная жизнь не знала.
== Религия Диониса
Религия Диониса имела своей родиной Фракию; здесь и в соседней Македонии ещё в историческое время его культ правился в старинной чистоте. По своему первоначальному значению «оргии», то есть священнодействия Диониса, были праздником плодородия земли, приходившимся к началу прилива её сил, то есть около зимнего солнцеворота, на горных и лесных полянах («оргадах») под открытым небом; главным элементом праздника была восторженная, головокружительная пляска под оглушительную музыку тимпанов (тамбуринов), кимвалов (медных тарелок) и зычных флейт — пляска, доводившая до полного экстаза (ekstasis, «исступление») в силу которого человеку казалось, что его душа оставляет его тело и самобытно уносится в неведомые миры. В силу этого-то опыта религия Диониса и стала зародышем учения о бессмертии души.
В VIII-VII веках до Р.Х. религия Диониса в вихре безумной пляски пронеслась по Греции, которую она завоевала всю, увлекая мужчин-вакхантов и особенно женщин-вакханок на горные оргады для того, чтобы там в плющевых венках, с тирсами в руках и с «небридами» (оленьими шкурами) вокруг стана чествовать хороводами новообъявленного бога. Особенно деятельным было участие Фив, за которыми поэтому осталась честь слыть родиной Диониса: он стал сыном Зевса и фиванской царевны Семелы, дочери царя-основателя Кадма.
Затем, под влиянием умеряющей религии Аполлона, наступило постепенное преобразование дионисических таинств; оно связано с именами трёх аполлоновских пророков, из коих двое — Меламп и Орфей — были мифическими личностями и только третий, Пифагор, — исторической.
Реформа Орфея превратила дионисизм в глубокомысленное религиозно-философское учение. Его основатель представлялся аполлоновским певцом, увлекавшим за собой зверей, деревья и камни чарующими звуками своей лиры. Когда смерть отняла у него его невесту Евридику, он последовал за ней в преисподнюю и теми же чарами склонил Аида и Персефону вернуть ему её; итак, и здесь мы имеем то же торжество любви над смертью — как и в мифе о Деметре и Коре. А раз побывав в подземном мире, он приобщился его тайнам; их он и поведал посвящённым в его орфические таинства.
== Музыка как часть хореи. Аполлон и Дионис. Кифара и флейта
Возрождению хореи должно было предшествовать развитие инструментальной музыки; а оно имело своим необходимым условием замену наивной четырёхструнной форминги гомеридов более совершенным инструментом. Таковыми были два — кифара и флейта (aulos, правильнее «кларнет», так как он был снабжён металлическим язычком); из них первая принадлежала к обрядности религии Аполлона, вторая — к обрядности религии Диониса; упрощённой кифарой была лира, играть на которой должен был уметь всякий образованный человек. Оба годились как для чисто инструментальной игры (кифаристики и авлетики), так и для вокально-инструментальной (кифародики и авлодики).
И та и другая музыка возникла сначала в малоазийских колониях благодаря ознакомлению эллинов с восточным миром; оттуда они были переданы в собственно Грецию, где их нормы были установлены рачением дельфийского оракула в Спарте.
== Религиозная хорея (гимн). Аполлон и Дионис. Пеан и дифирамб
Развитие музыки как части триединой хореи имело последствием и развитие соединённой с ней поэзии, то есть хорической лирики. Она стала господствующей отраслью греческой поэзии в VII и VI веках до Р.Х. после упадка светского эпоса, а так как она была исключительно богослужебного характера, то её торжество было завершением сакрализации также и поэзии в указанную эпоху — эпоху расцвета аристократии и дельфийской религии.
В центре интереса был богослужебный гимн с его разновидностями («пеан» — в честь Аполлона, «просодия» — процессионный гимн в честь его же, «парфения» — гимн для исполнения девами, «дифирамб» — в честь Диониса и т.д.).
== Лирика (мелика): ямб (слово, Деметра) и дифирамб (песня, Дионис)
Из общего фона религиозной хореи рано выделились два рода лирической поэзии, имевшие свою собственную судьбу и слившиеся впоследствии в новую поэтическую единицу — драму. Это были, во-первых, — ямб, во-вторых — дифирамб; родиной первого была религия Деметры, родиной второго — религия Диониса.
Здесь будет достаточно заметить относительно ямба, что в хороводах Деметры было принято прерывать торжественность хореи шутливыми выпадами личного характера; узаконенным для них размером был ямбический, более всего приближающийся к разговорной речи.
Из рода жрецов паросской Деметры происходил Архилох (VII век до Р.Х.), тот самый, которого мы назвали в числе первых элегических поэтов; он выделил ямб из хореи и, сделав его самостоятельным.
Вся ямбическая поэзия была рассчитана прежде всего на произношение и затем уже записывалась; на всенародных празднествах поэт-певец обращался к толпе и нараспев читал ей свои стихи, сопровождая их игрой на простом струнном инструменте, так называемом ямбике (iambyke).
Связь с хореей, порванная Архилохом, была восстановлена в VI веке до Р.Х. включением ямба как диалогического размера в состав драмы; но для этого надо было предварительно развиться до надлежащей высоты её второму составному элементу — дифирамбу.
Этот дифирамб был первоначально восторженной, экстатической песнью в честь Диониса. Особая роль была в нём предоставлена запевале, в силу чего этому роду хорической поэзии с самого начала был свойственен некоторый драматический элемент.
Почин Архилоха, от которого ведёт своё происхождение ямб и, косвенно, драма, призывал к жизни и другую отрасль поэзии — лирику в нашем смысле слова, или, как говорили греки, мелику.
Её зародышем были те эподы, о которых речь была выше — краткие двустишные строфы. Путём повторения их составных стихов нетрудно было превратить их в несколько более богатые, но всё же очень простые трёх- и четырёхстишные; так возникла мелическая строфа.
От хорической она отличается — кроме этой своей простоты, а также и отсутствия хореи — ещё своей всеобщностью. Она не была приурочена именно к данной поэме: раз изобретённая, она могла употребляться в самых различных стихотворениях и своего изобретателя, и, равным образом, других поэтов. Свой субъективный характер она унаследовала от ямба: делом каждого поэта было расширить или сузить шкалу чувств, носительницей которых он её делал.
== Проза: философия и историография
Остаётся бросить взгляд на первые шаги зарождающейся прозы. Причина её позднего возникновения как прозы писаной объяснена выше; она не могла помешать ей существовать уже с давних пор в виде прозы устной. Художественность она могла приобрести — и, по-видимому, приобрела — в устах {рассказчиков-краснобаев} обоего пола. Так, в Афинах на празднике Геракла назначенные государством балагуры тешили народ забавными рассказами; на празднике Осхофорий (там же) старушки-рассказчицы забавляли сказками мальчиков-победителей; но и помимо того в силу обычая, поныне сохранившегося на Востоке, особенно в зимнее время, в деревенских «лесхах» к греющимся у очага селянам охотно приходили краснобаи и развлекали их рассказами, в которых принято было обходиться очень вольно не только с истиной, но и с правдоподобием.
Перейдём, однако, к прозе писаной. Из трёх областей, на которые разделили впоследствии художественную прозу, наша эпоха разработала только две, а именно философию и историографию. К обеим до их разделения принадлежит первый греческий прозаик Ферекид (Старший) из Спроса (VI век до Р.Х.), автор странной «книги о пяти ущельях» (Pentemychos); это был опыт представить древнейшую судьбу земли и богов на канве старинных генеалогий.
Историография развилась из двух корней — поэтической генеалогии и монументальной летописной записи. >>
—
• Фото: Григорий Иващенко (Москва), 2008.
• Название: «На краю Эгейского моря».
/ Храм Посейдона, мыс Сунион, Эгейское море. Закат.
—
• Фаддей Зелинский. История античной культуры: http://proza.ru/2020/09/06/1825
• Античный мир. Музыка, поэзия, танец. Часть 1: http://proza.ru/2020/09/06/1832
• Античный мир. Музыка, поэзия, танец. Часть 2: http://proza.ru/2020/09/07/974
• Античный мир. Музыка, поэзия, танец. Часть 3: http://proza.ru/2020/09/08/65
• Античный мир. Музыка, поэзия, танец. Часть 4: http://proza.ru/2020/09/13/68
• Дуальность жизни и искусства. Аполлон и Дионис: http://proza.ru/2019/09/26/531
• Александр Блок. Размышления о Ницше: http://proza.ru/2019/09/26/537
• Кармен. Carmen. Романсы и фильмы: http://proza.ru/2021/03/16/1545
• От маргиналий к кармен-эссе: http://proza.ru/2020/02/07/2064