Вавилонская башня и то человечней.
Им было так важно докричаться до бога.
А нынешние небоскребы,
Возвысившись, измельчали.
Потому что не знают ни страсти, ни жгучей печали,
Как слеза в пустыне, недолговечной.
Самодовольные фаллосы, лоснящиеся на жаре.
Как Аллаху это все надое...
Ло-мкие, как пахлава, миражи.
Плоские и неотменяемые, как дважды два.
Иссохшая металлическая листва
С ослепляющими стеклянными лепестками,
После которых ощупываешь мир руками,
А под пальцами только песок, как ни кружи.
Когда-нибудь птицы Рух совьют гнезда в спутниковых тарелках.
Кракены отряхнут морскую скатерть от крошек и катеров.
Пустынные смерчи пройдут, наломают хрустящих дров,
Взобьют персидский залив, как большой омлет.
Пустыня просеет в себя ещё 2000 лет,
Проглотит и больше не будет декоративной поделкой.