Оно менялось тыщу раз
от бурунов до перламутра,
ластилось и смеялось утром,
лицом упертое в Кавказ.
Здесь христианство, будто в дом
вошло, и огляделось: горы…
Но перевалы – коридоры,
и не беда, что босиком.
О, время – море, море – время,
и суша – только продолженье
штормов и гибели галер,
крови рабов и абордажей,
от нот отхлынувшая лажа,
касанье Богом данных сфер,
где и хотенья, и веленья
по воле волн. Найди лишь стремя.
А нынче дождик. Дремлет Понт,
закутавшись в пространство юга,
и бродит по причалу зонт
в разрывах светового круга.
В теченьи дней обыкновенных
кладет курортник точно в лузу.
И бьются сослепу медузы
в борта круизных и военных.