Не Полевой Борис, а Серж-Пьер
Поэт был лыс, монументален,
Стихи пудами сочинял,
Пиджак носимый был притален,
Хотя маленько полинял.
Еду он кушал из тарелок,
А щи - отдельно, из горсти;
Дышал же газом из горелок...
Читатель! Ты меня прости.
Чем дале - тем грустней сказанье;
Хоть был пиит не большевик,
В его саду, как наказанье,
Возрос весною борщевик.
А результат - весь в бородавках,
Ожогах, язвах, волдырях,
Сей сочинитель бродит в плавках,
С мечтой о прочных пузырях,
Что, наполняемые дымом,
Плоть к небу смогут вознести,
Чтоб к облакам болтищем-рымом
Там прикрепиться, и спасти
Все, что еще осталось целым,
То бишь, - немногое уже,
И, может быть, как прежде, белым,
Предстать пред всеми в неглиже.