Мне голос был. Сказал он сухо:
"Нет, ты не Пушкин - видит бог!"...
Себе решил отрезать ухо,
А голос мне: "Ты - не Ван Гог!
Оставь поэзию в покое,
Поэты нынче не в чести!" -
И стал мне голос вдруг такое
Про Солоухина нести!
В своих речах он был неистов,
Мол, надо гнать меня взашей,
Мне членства в клубе юмористов
Не видеть, как своих ушей!...
И в этом всём меня заверив,
Шепнул обидные слова:
"Ты не Сумбатов и не Зверев,
И не Оркопиридзе А!"
И так в конец меня расстроив,
Вещал он с грешной высоты:
"Ты не Овечкин, не Пароев
И не Кормилицына ты!
И без тебя поэтов масса,
А настоящих - штуки три...
Не мучай дохлого Пегаса -
Пример с Курилова бери!
Уж по ночам бы лучше спал ты,
Писать стихи - не твой удел,
И не бери пример ты с Палты!" -
Так голос свыше мне зудел.
Он мне внушал слова о чести,
Он говорил: - "Ужасен слог!
И на твоём бы, Виктор, месте
Я все бы рукописи сжёг!"
Он оскорблял меня, и в уши
Вливал отравленную речь...
Тогда воткнул я в них беруши
И продолжал глаголом жечь!