Как тот кобель,
что, выбежав во двор, найдя зловонные останки тухлой рыбы,
вдруг начинает в них азартно кувыркаться, вымазывая собственную шкуру
(так предки псов себя спасали от клещей и прочих кровопьющих паразитов),
я - точно так - иной раз захожу
туда,
где люди собираются в когорты горящей ненавистью ослеплённых глаз,
готовых вырваться из собственных глазниц, в шальном прыжке пронзив врага навылет.
Я захожу туда, где воздух сам пропитан злобной гарью,
и насыщаюсь, поглощая всё, чем полнится бушующая Тьма.
Я покрываюсь этой мерзкой дрянью, надеясь спрятаться от блох тяжёлых мыслей.