Тебе столько уже, мой мальчик, пришлось пережить:
Стук колёс в поездах, звон бокалов, вино рекою,
По дороге карьерной выписывал виражи,
Даже стал за три года директору правой рукою.
Разводные мосты, ремонт и своё авто,
Вечеринки без края, вписки, огни, фуршеты.
Только было во всем этом всё-таки что-то не то,
Будто что-то ты упустил в суматохе этой.
Совещания, сводки, костюмы от Стюарта Хьюза.
Наливаешь себе опять перед сном Макаллан.
Сигареты, кино, пьяный секс, нотки блюза...
У тебя, безусловно, мой мальчик, большой талант.
Переезд, предательство друга (шалость),
Доктора и бессонница, шум в виске.
У тебя от той жизни ничего не осталось,
Лишь татушка от шлюхи на правой руке.
У тебя семь блондинок по дням недели,
Как в Виктории Сикрет – ни дать ни взять.
Только ты, просыпаясь в одной постели
С ними, будешь их всех до одной презирать.
Что-то было тогда, но картинка блёкнет,
Ни одна на неё не была похожа.
Иногда что-то вдруг померещится, ёкнет,
Будто запах её духов и кожи...
Кому пишет она теперь, мой мальчик?
Кому шепчет стихи Леви и Басё?
И ты думаешь, всё ведь могло быть иначе
Всё ведь могло быть...Всё ведь... Всё.