Чайка над домом и редкие взмахи –
крыльев тугой арбалет.
Волны дорог, море города пахнет
чадом задымленных лет.
Окаменевшие гребни построек,
зелень и пена садов.
Сверху всё видно: посложно, построчно,
сушь поперёк, да и вдоль.
Вот и уносят умелые крылья
птицу от башен и стен.
Здесь не штормит и невнятные рыбы.
Сеть проводов и антенн.
*
Под серый дождь,
что смыл следы и тени,
поскрипывает карандаш в тиши,
стрижи стригут,
потом стремятся сшить
обрезки приснопамятных мгновений.
И дождь – не дождь – за облаками синь.
А память никогда не намолчится,
и тишину не нарушают птицы –
её теперь охапками носить.
*
Как часто думы в унисон,
да только разными словами:
мы не одни, все вместе с нами,
и с теми, чей навечно сон...
*
Сморгнуть слезинку ли, улыбку,
пылинку множества дорог.
Мир так давно от войн продрог,
но вновь описка за ошибкой.
Ссыпаешь прошлое, спеша,
благие помыслы, порывы.
Как под диктовку: чётче шаг –
пока шагаешь – мнится "живы!"
А за окном уже без нас
пытаются ломать и строить.
И снова полная луна
и новые вокруг герои.
А ветер носит лепестки
и семена... тоску и слухи.
Слетаются на что-то мухи,
кружась, воркуют голубки.
О том, пожалуй, что без нас
продолжится Земли верченье,
когда окажемся без тени.
Придут другие времена.