Послушай... я была язык, и свод, и колокол, и нёбо
упругое, где бились безвыходные тёмные слова.
Каков на вкус щербатый со следами пальцев медный обол,
я помню... но сбежала, откашлявшись и выплюнув, едва
забрезжила, чернея гранью страха, подступая к горлу,
тревожно-слюдяная наледь... Тихий немолчный хор травы,
сказания дождинок и туман продолговато-волглый -
всё было мне, моё, и ликованье до слёз росло в крови...
И сам Господь ладони подставлял...