ДИКИЙ БЕРЕГ Мустафа Ганижев
Назло мне, бесы бросили один,
В том далеком краю самшитов дух.
Там у памятника Маклаю стынь,
Ждала папуаска на мягкий мох.
Стерег меня во сне в дикой позе,
К тому окунутся в неведомость?
Истукан Маклай мне, как в заказе,
Успокаивал душу в стыдливость.
Папуаска в спину притиралась,
А я стыдился, боялся да млел.
Боже, она блуда не боялась,
Что на коже мурашки кучей тел!
Варварка стала, за ноги тащит,
Где мое тело терлась по земле.
Вдруг дикари появились, душит,
Ор, ревы со всех сторон в привале.
МАКЛУХО-МАКЛАЙ
Миклухо-Маклай многим казался человеком, живущим в своём мире (а то и вовсе не от мира сего). Но не таким оторванным от реальности был «этот чудак»! Уже больше года он занимался проектом. Искал средства, выходил на «нужных людей», дошёл до императорской семьи. Влезал в долги, влиятельным сановникам давил на патриотические чувства (раз мы потеряли Аляску, обратим же внимание на эти земли!), с пылом обещал то, что не собирался выполнять, в светских салонах, нелюдимый и замкнутый по натуре, преображался в говоруна. Он шёл к цели – и ничто не могло дурачка остановить.
Неспокойные гены
Как известно, лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. Миклухо-Маклай жил как хотел? Но жизнь фанатика науки – это жизнь больного бедняка. Одна из его личных драм – отношения с матерью. А та лишь хотела, чего хотят все матери: чтобы Коля наконец стал нормальным человеком. Остепенился, бросил мотаться по свету, выучился, например, на инженера, зарабатывал, женился, подлечился. А то годами пропадает в каких-то диких краях, с детства не шибко здоровый, подхватывает бесконечные лихорадки, язвы, невралгии. И на свои причуды просит, просит, просит денег. Но в семье ещё четверо детей, отец давно умер, всё на ней, Екатерине Семёновне. Коля мечтает о Новой Гвинее? А она мечтает просто поднакопить на маленькое именьице – был бы и якорь в старости, и всем поддержка. Ничего на свою Новую Гвинею не получишь, сколько можно?!
Но может, это горячая смесь генов не давала ему покоя? Миклухи по отцу – из запорожцев. По матери – польская и немецкая кровь. И не один он в доме был такой пассионарный. Брат Михаил – активный народоволец, просился в отряд «метальщиков» – тех, что в итоге убили Александра II (но Желябов усомнился: слишком добрый парень, рука может дрогнуть). Народовольцам сочувствовали брат Владимир (военный моряк, геройски погиб при Цусиме), сестра Ольга. Сам Николай в юности тоже увлекался «идеями», да потом темперамент ушёл в науку.
Одна история, как «барон Маклай» защищал своих папуасов от англо-германской колонизации, – типичная остапобендеровщина, пусть из благородных побуждений. Он выдвигал идеи то «Папуасского союза» под своим началом, то российского протектората в Новой Гвинее, то, объявив себя лидером аборигенов, рассылал послания Бисмарку, британскому премьеру Гладстону, русскому великому князю Алексею Александровичу… Предложил русской разведке услуги в качестве – назовём вещи своими именами – агента в этом регионе. И стал им! Сохранились донесения. Только и разведчик из него оказался так себе, и регион Россию не интересовал.
Он наблюдал весьма эротичный танец местных девушек и «мужское естество возбудилось». Это к тому, что «естество» тоже было. И когда в перестройку дневники учёного вышли без купюр, они вызвали неожиданный интерес. Ведь давно ходили слухи – был чуть ли не «педофил», «имел гаремы»... Что ж – сегодня и этот вопрос изучен.
Женился в 1884-м на Маргарет Робертсон, молодой вдове, дочери бывшего премьера австралийской провинции Новый Южный Уэльс. Их любовь и женитьба – отдельный романтический сюжет. Ему тогда было 38 лет. Через три года умер в Петербурге – как окончательно выяснили в 1962-м, бесчисленные болезни перешли в рак. Но с матерью помириться успел. Это на одной чаше весов. На другой… Повторим: человек прожил жизнь так, как хотел. Мог стать богатым и здоровым – если б жил «как все». Что лучше – решайте сами. Кстати, в своей могиле Миклухо-Маклай тоже лежит без головы. Череп – в питерской Кунсткамере. Так он завещал, и в 1938-м при перезахоронении воля была исполнена.
А папуасы и не подозревали
Путешественник Миклухо-Маклай оказался русским разведчиком. А наше Министерство проводит конкурсный отбор на соискание грантов на развитие русского языка. Среди лотов – «Проведение комплекса выставочных мероприятий, направленных на популяризацию русского языка, российского образования и культуры в Папуа – Новой Гвинее» и «Организация онлайн-курсов русского языка как иностранного в Папуа – Новой Гвинее». На первый решено выделить 4,5 миллиона рублей, на второй – 4 миллиона
Видимо, папуасам русский язык очень нужен! И при этом очень радует, что преемственность – обучение папуасов умному-доброму-вечному… то есть русскому языку представителем именно рода Миклух, этих самых папуасов миру и «подаривших» (с точки зрения этнографии, конечно), сохраняется!
Ура! Потому как ранее кроме Николая Николаевича Миклухи-Маклая (который, кстати, приписал себе дворянство и не особо гордился казацким родом Миклух, заменив его обангличенным Мыколой – «Николай => Миколай => Маклай») этим Берегом Маклая наше драгоценное отечество, Россия, не очень-то и интересовалось…
Хули – так называется самое многочисленное племя в Новой Гвинее. Там наш этнограф жил, с хули дружил… Как известно, сам Мыкола Мыклуха (Маклай) носился с идеей создать «Папуасский Союз». И с этой целью настрочил эпистолы сразу по нескольким адресам: немецкому канцлеру Бисмарку, английской королеве Виктории и русскому царю Александру II. После чего на Берег Маклая десантировались немцы, основав там колонию. Следом южную часть острова колонизировали англичане. Ну а русские… Русские не приплыли вообще!
Таким образом, остров Папуа – Новая Гвинея раздерибанили Германия (восток), Великобритания (юго-запад) и Голландия (север).Конечно, все папуасы по поводу решения Минобраза и высоких перспектив обучения русскому по-настоящему ликуют! Убедитесь