Рекомендация книги Антона Нечаева "Эпизоды восстания".
«…Книга вечно гонимых – это книга, найденная на свалке, на стройке, на дне реки, в дупле высокого дерева; замурованная в стальной ящик, в гигантский ларь, укрытая ветошью, хламом, мусором; корешки обглоданы мышами и ее сочинятелями, страницы где-то надорваны, где-то и вовсе отсутствуют, текст зябок, сутул; капризен, неоднороден; несмотря на различие языков ее авторов, в переводе она не нуждается; не следует планомерно сюжету, не развивает его; события угадываются в бурых пятнах по краям страниц, в соленых следах на черных, в земле обрезах; в дырках от пуль, в шрамах от ножевых ударов на переплете – книгой пытались защититься от смерти – в одной поперечной глубокой ране – это какой-то умник пытался подложить книгу на гильотину вместо своей головы. Но голова отвалилась, а книга цела – так всегда получалось: книга не спасала от жизни, но временно облегчала ее; судьба неизменна – с этой истиной не поспоришь, но изменить отношение к ней, принять ее без упреков, с мягкостью и уважением, ведь судьба только делает свое дело, не неся в себе ни зла, ни добра, как буря, как смерть – на это книга вполне годилась. В стародавние времена ее писали Аввакум и Мо-цзы, Вийон и Иисус; хитрецы и стяжатели, убийцы и негодяи использовали эту книгу по-своему, переворачивая ее суть, превращали ее в катехизис преследователей, но сама книга от этого ничуть не менялась, оставаясь в самой себе ценной и независимой; жизнь ее протекала скрытно, почти всегда под официальным запретом, передаваемая тихомолком из рук в руки, пересказываемая захлебывающимся шепотком в кухонном разговоре, в тесной компании близких, она обрастала плотью, кровью ищущих ее голосов, жаждущих ее глаз, с ее помощью надеющихся усмирить страх, утишить отчаянье. За чтение этой книги наказывали и смертью, и пытками, и каторгой; но большинство и не стремились ее читать, у книги гонимых нет вольных читателей – только соавторы, передающие ее неохотно, с сожалением о судьбе принимающего ее, обреченного на вечный побег писателя…»
Антон Нечаев «Эпизоды восстания».
Сложно отзываться, и уж тем более рекомендовать к прочтению книгу человека, которого ты хорошо знаешь лично. Закрадывается сомнение – будет ли мнение объективным, или в основу рассуждения о романе ляжет харизма автора и такой весомый аргумент, как дружба с ним. С известным российским поэтом и писателем Антоном Нечаевым меня связывает теплое дружеское общение. На заднем плане наших отношений остались каноны вежливости, неловкости и стеснения, а на переднем плане обосновалось глубинное общение без купюр, осуждений и упреков, с юмором, духовными планами и всячиной, порой скрытой от нас самих. И о его книге я хочу сказать без привязки к моим к нему симпатиям.
Роман «Эпизоды восстания» я прочла тогда, когда он еще не был оформлен в книгу. На мой электронный адрес упал безликий файл и… дальше потянулись три дня «литературной комы», в которую я погрузилась с удовольствием. А в 2018 году, далеко за пределами России, в Израиле, книга появилась на свет, и, преодолев сотни километров, вернулась ко мне бумажными страницами, и я прочла ее еще раз…
«Эпизоды восстания» – это, как сам автор характеризует книгу, лоскутный роман. И поначалу кажется, что в произведении нет вообще сюжета. Вы не найдете здесь привычного «жили-были кто-то и были у них дети – трое…» или «она влюбилась, а он потерялся…» или чего доброго, «космические корабли бороздят комнату Петра…». События романа разворачиваются в нескольких городах, в разных странах, и чем дальше читаешь, тем отчетливей понимаешь, что и в разных мирах и временных периодах. Красноярск, Советский Ленинград, Америка, Украина, Израиль – вот тот географический круговорот, куда заведут читателя страницы романа. В центре повествования личность человека, которая постепенно раскрывается от своих истоков – детства и на протяжении дальнейшего становления. Его рассказ о себе – это неаккуратно, но прочно сшитые лоскуты правды, раздумий, вымысла, гнусностей, полнейшего сюра, мечтаний, пошлости, дневниковых воспоминаний и выдумок. И нельзя понять, где одно сменяется другим. На наших читательских глазах герой ошибается, взрослеет, понимает и разочаровывается в людях и поступках, в Родине, ищет выходы и входы… С каждой новой страницей герой становится смелей, он препарирует себя в мире и себя в себе, он созерцает всю наивность и гадостность жизни и вытаскивает на свет божий таких скелетов, о которых многие из нас хотели бы забыть.
За время, потраченное на чтение, испытываешь разнообразный комплекс эмоций. Восторг постепенно сменяется желанием набить автору морду, осознавая, что физически такая возможность есть. Но в целом книга стоящая, объемная, не плоская, написанная оригинальным и богатым на сравнения языком. Иногда хаотичность повествования заставляет думать о том, что автор «мусорит», причем так качественно, что все это не подлежит никакой уборке. Оставляешь этот мусор, а он становится частью «жизненного интерьера», из которого вырастают причины, смыслы и следствия. Прочитанное кажется таким странным способом психогигиены автора, который коробит сознание читателя, порой даже до тошноты. На страницах романа «скелеты» не спрятаны в шкафах, как это происходит у нормальных людей – они разбросаны всюду, и отсутствие мебели им нисколько не мешает, они легко транслируют жизнь, сшивая лоскуты пубертатного периода с масштабами галактических пространств. Переворачивая очередную страницу, можно испытать раздражение, задавая вопрос: зачем это все? – убрать, вычеркнуть, забыть, спрятать, переписать.… Но жизнь не спрашивает, зачем – отдает и забирает, и, как говорится, фамилию не спросит. У автора с головой все в порядке (что бы он там не говорил…), но он намеренно, я почти в этом уверена, вбивает гвоздь в мысли читателей, и непонятно, кому хочет сделать больно – себе или… Лоскуты текста неплохо сшиты, хотя кое-где оставлены намеренные дыры, а в целом швы образуют питерский поребрик, через который постоянно приходится перелазить.
Роман может ввести читателя в заблуждение. Все так глубоко, прилично и понятно. Язык не вычурный, но угадывается такое сочетание масштаба человеческого и общевселенского – «мы молчали полторы вечности…». Но с каждой новой страницей ситуация становится жестче – появляется мерзость, как зеркало времени, в которой автор совсем не виноват. Он виновен лишь в том, что тянет то, что надобно спрятать, наружу. На читателя сваливается пошлость, больное воображение внутреннего и внешнего мира, искаженное (с осторожностью можно применить термин «извращенное») отражение действительности, язык изложения мыслей, порой далекий от нормативного и как итог потеря терпения и эффект правды-матки человека, которого многое в этой жизни достало.
Возникает вопрос, надо ли читать такую книгу – такую сложную, такую «неудобную», такую выворачивающую нутро наизнанку, такую, от которой и удовольствия-то не получишь, если об удовольствии вообще может идти речь? Однозначно надо, но не всем. До этой книги надо дорасти, дозреть, дожить и дотянуться. Эта книга не подойдет эстетически утонченным читателям, не порадует она и ханжей, а также массовое читательское сообщество. Слабонервные рискуют не пережить период чтения либо навсегда измениться, возненавидев жизнь. Всем остальным произведение мозг «не взорвет», но оставит след, а также рассекретит те ваши «скелеты», о которых вы и не подозревали.
Не все мысли Антона Нечаева мне близки, далеко не со всем прочитанным я согласна, но все это мне до боли, до крови понятно, и я принимаю это как горечь пилюли, призванной изменить меня к лучшему. К лучшему ли? Прочитав книгу, я порадовалась, что у меня есть ценнейшая возможность обсудить все это с автором – забросать его вопросами, вместе помолчать, ударить в лицо (как этого хотелось ранее) и разрыдаться от безысходности. Вот представьте, прочли вы «Улисс» Джеймса Джойса и задумались… Сложная книга, ее надо читать с подробнейшей картой Дублина, а лучше посадить рядом с собой автора и ждать его комментариев. И если с картой вопрос худо-бедно решится, то автор уже никогда ничего не скажет. Я рада, что Антон Нечаев еще скажет свое монолитное слово в литературе. Оно тяжелой плитой смысла свалится в умы ничего не подозревающих читателей… И дай нам бог всем уцелеть…