Треугольники ветхие писем
и медали одна за одной
из кисета в голубенький бисер
достаются дрожащей рукой.
Достаётся из памяти слово
оглушающе-злое "война",
и в преддверии вздоха ли, стона
напрягается вдруг тишина.
Отступают привычные звуки,
углубляется в прошлое взгляд,
когда с синими венами руки
уголки у листков теребят,
гладят тусклые лица медалей
словно щёки подросших внучат,
и уж губы с улыбкой печали
говорят неспеша, говорят.
Всё награде "За взятие Вены"
порасскажут о новой весне.
Отогреются голосом стены
с довоенными фото в стекле.
Солнце в окнах осядет полого,
переплавится в сумерки день,
и качнётся в проём у порога
в гимнастёрке знакомая тень.