В культуре я не плаваю особо,
Могу и мат загнуть на весь этаж.
Но тут одна прекрасная особа
Билет дала на личный вернисаж.
Решив уйти от будничной рутины,
Поднять немного свой в искусстве вес,
Пришёл. А там всего лишь три картины
Давали мало-мальский интерес.
Квадратный холст. Ему бы дать овала,
Коричне-чёрно-белая мазня!
Ну сразу видно – баба рисовала,
Однако что-то дёрнуло меня.
Своим каким-то внутренним анналом,
И в живописи ставши знатоком,
Почувствовал, что я с оригиналом
Чуть больше, чем по-дружески, знаком.
Хотя ей тут немножечко за двадцать,
А время путь навряд ли даст в прогресс,
Нашёл на планке ниже подпись, братцы,
Что прав я – «Сей триптих для ТэГээС».
Взглянул сперва на первую картину:
Глазами аккуратно семеню.
Пока что вижу правильную спину
В таком, сказать стесняюсь, стиле – ню.
Сидит, поднявши правое колено,
Подняв, при этом мой кавказский дух.
Распущен волос. Может быть – Сирена?
Но где же хвост и нежный птичий пух?
Вспотел чуть-чуть. И стало мне обидно,
Что поздно жизнь с натурщицей свела…
Иду к другой… Опять лица не видно,
Зато – анфас и рамка без стекла.
Вот тут художник точно выдал промах:
Ну явно лишних вижу два мазка!
Но есть эффект в его таких приёмах
Опять грущу, берёт меня тоска…
От капель тех, дававших атмосферу,
Стекавших по сырому полотну,
На грудь – всегда желанному размеру
И вниз, где я сознание свихну.
Финальный шарж. У третьего шедевра
Уже на сквозь меня пронзает дрожь.
Ему цена - за сотни тысяч евро,
Ещё на сто, наверное, умножь!
Колотит сердце, рвётся на свободу,
В мозгу бушует ярая гроза.
Ведь в жизни я своей не видел сроду
Бездонно-жгуче-карие глаза!
Всегда к себе манящая улыбка,
В которой столько нежных, пылких сил…
Вот в этом вся художника ошибка –
Что главное он не изобразил!
Успешно бескультурия смыв сажу,
На три портрета больше не гляжу.
Но всё же благодарен вернисажу,
За то, что вновь с культурой я дружу.