нужно больше искренности, ещё, ещё
чтоб они захлебнулись, чтоб шла у них носом, горлом
чтобы они ей давились, чавкали, чтоб стекала по подбородку
чтоб тянули к ней руки, мычали, прося добавки
в сущности чем поэт отличается от уродца в цирке
от гладиатора на арене, которому нужно сразиться со львом
на потеху публике,
и если он выживет, то получит в награду горбушку хлеба
да стакан дрянного вина,
а после обратно в клетку
я не против, пускай и так,
только маховик внутри тебя продолжает вращаться
вне зависимости от твоего желания отдохнуть или успокоиться
голос шепчет пиши, ещё пиши, выворачивай
руки ноги глаза из орбит выковыривай,
прыгай в костёр, с моста, в постель к тому кто тебя не любит
будь первопроходцем для них, будь для них путеводителем
по местам, о которых и думать-то страшно, не то что ходить,
а ты селись там,
строй там дом или копай землянку на крайний случай
чем поэт отличается в сущности
от подопытной крысы, от жабы, которую препарируют
на уроке естествознания
страшно даже не это, а то, как ты не противишься своей сущности
как киваешь радостно, просишь ещё кипятка в котёл,
умоляешь первого встречного о пощёчине,
о перерезанном горле,
о крепком стальном ошейнике
потому что внутри себя ты свободен
свободы ведь ищут те, кто её не пробовал
настоящей свободы,
горькой и всеобъемлющей
той свободы,
с которой диктор в прямом эфире вдруг замирает на полуслове,
улыбается, достаёт откуда-то небольшой пистолет,
и пока вся съемочная бригада застыла в ужасе
он выносит себе мозги
и они за кадром уделывают стажёрку и оператора
диктор валится набок
а дальше врубают рекламу прокладок,
пива, духов
и бургеров
и готовят огромные извинения
телезрителям.