Подушку распорю и брошу перья
На мостовую словно мертвецов,
Как делают цыганки приозерья,
Танцуя вечерами у костров.
Свинец расплавлю, вылью без раздумий
К подсолнухам в соседний огород,
И в грядке образуется Везувий,
Который жарким паром обдает.
Я пар вдохну и в царстве тридевятом
Внезапно шлепнусь с неба на песок,
Увижу камень с бабкой бесноватой,
Разбитое корыто и лесок.
Болотце, решето, лягушек, невод,
Слепой Гомер, зовущий на обрыв,
Где призрак мой в бумажном самолете
С улыбкой обольстительною лжив.
Не человек, мангуст звероподобный,
Которому дают гадюк на ланч,
Худых предпочитает и стервозных,
Преследуя неведомый мне план.
Победы нет в борьбе за пьедесталы
И также как в футболе за мячом,
Толпа бежит за бреднями по шпалам,
За глупыми мечтами ни о чем.
Быть может в этом смысл и вечный поиск
На обгорелой в трещинах земле,
О будущем ничуть не беспокоясь,
Мы жжем мосты и сходни кораблей.
Везувий пышет пламенем несносным
И предвещает время перемен,
Для рыбок золотых — крючки и блесны,
Безвыходность и в этом прав Гомер.