и кроны сплетались с собой
и лес был собрат
и собор
и май был
сплошная оплошность
и воздух был весь монолит
и ты там стоял
подле лип
от птичьего пенья
оглохший
тебе было лишь двадцать пять
и ты был готовый упасть
в те сны
и глаза
и в запястья
и пахло так, будто сирень
последняя в жизни ступень
ведущая к женщине,
к счастью
да, всё это было тобой
и всё это было собор
и ты в нём служил
причащался
и ты был икона, амвон
как вечный куплет вондервол
что пел, что взлетал
не кончался
а после, когда поцелуй
тебя через лес протянул
на сторону снега
и старца
ты будучи с ней подле всех
наотмашь, сквозь сон, насовсем
в том мае, как в детстве
остался