..На замшелой двери заскрипел заржавелый засов.
Безутешной душе вдруг открылся восторженный мир.
С гор текли ручейки, разбиваясь на сто голосов,
наполняя мелодией жизни прозрачный эфир.
На седом валуне там покоились чаши весов,
три зерна, фолиант, переживший немало седин.
И струился песок золотой из верхушки часов.
Беловласый старик с бородой, облачённый в подир,
чуть поодаль стоял, отрешённо смотря в небеса,
опираясь на посох, усердно молитвы шепча.
Под зелёным холмом расцветал апельсиновый сад,
непугливая лань наклонилась над шумом ручья...
Шаг боялся ступить я, коснуться дубовых перил,
опасаясь нарушить незыблемый, вечный покой.
Чуть дыша, осторожно заветную дверь притворил.
Показалось в тот миг, будто старец махнул мне рукой.
Это не было явью, а дивным предутренним сном,
невесомым, как небо в белёсых мазках облаков.
Подпевала душа перепевам пичуг за окном,
походящим на звуки журчащих, живых ручейков...