Те, кто хочет уверить себя, что они ничего не потеряют, игнорируя китайскую литературу, часто задают вопрос: "Есть ли у китайцев
Гомер, Эсхил, Шекспир или Толстой?" Ответ должен быть таков:
В Китае нет ни эпической, ни драматической литературы, имеющей значение. Роман
существует и имеет достоинства, но так и не стал инструментом великих писателей.
Ее философская литература не знает разницы между традиционализмом
Конфуция и нигилизмом Чжуан-цзы. В уме, как и в теле,
Китайцы по большей части были вялыми жителями материков. Их мысли не были направлены
на странные поиски и приключения, так же как их корабли не открывали
новых континентов. Для большинства европейцев мгновенная вспышка афинского
вопрос будет казаться более ценным, чем все столетия китайского
согласия.
И все же мы должны признать, что на протяжении тысячелетий китайцы сохраняли
такой уровень рациональности и терпимости, которому Запад вполне мог бы позавидовать. У них
не было ни Индекса, ни Инквизиции, ни Священных Войн. Суеверие действительно
играло свою роль среди них, но никогда, как в Европе, не было
вечно доминирующий. Из ограниченности китайской мысли следует, что литература страны должна преуспевать в размышлениях, а
не в спекуляциях. То, что это особенно верно в отношении его поэзии, будет оценено из настоящего тома. В стихах По Чуэ-и не будет обнаружено ни близкого
рассуждения, ни философской тонкости; но сила
откровенного размышления и самоанализа, с которой не соперничали на
Западе.