Посвящается В.Б.
Намалевать на дощечке сатира,
крепенького, вот с такими рогами!
Шестикрылатого В. Шекспира
потчевать пивом и пирогами.
Выслушать назидания друга,
целой копной плюща увенчан,
жестикулирует многоруко:
– Жить в искусстве нельзя. Без женщин.
Да, вот одна, как после концерта,
на полустанке в цветном полушалке –
всеобъемлюще милосердна,
даже богатых ей тоже жалко,
Или – сплетница от искусства,
и причудница, каких мало,
нужным людям вяжет без устали,
осмотрительно спрятав жало,
Лучшая – в бедовых матрёшках
числится, и всегда при муже.
Ну, совсем заврался, Серёжка,
и не все, как эти, к тому же,
Вот и рисуешь ты, что не надо,
всякие греческие непотребства,
от восхищенья могучей Элладой,
стоя, Приапа готов приветствовать?
– А мускулистый и дерзкий разум,
а художества в каждом жесте,
а умение строить фразу,
а метафизика? Ну, всё вместе.
– Ты же был сторонник иного:
сутр Махаяны, дзенских штучек,
книжек с картинками про йогов,
песен на свободную тему,
А человечество не готово,
нет перспективы – ты, как лазутчик.
– И никогда никаких итогов,
это нельзя возвести в систему.
Мысли станцуются, сны распоются,
что-то в тележке не поместилось,
и за край небесного блюдца
золотце – яблочко закатилось.
***
Мысли станцуются, сны распоются,
на одном колесе – да в лес, вестимо,
золотое яблочко, с края блюдца,
за предел предела, сквозь жизнь и – мимо.