Глаза сомкнув, я тьмы не вижу.
Передо мною небосвод.
Так, словно я сижу на крыше,
С душою, рвущейся в полёт.
Передо мною сине море
И гор великие хребты...
Я лицезрела здесь такое,
Чего понять не сможешь ты!
Я слушала шумы с Востока
И звон монет, и львиный рык...
И скрежет льда, и плачь ребёнка,
И как таинственный старик
Пел колыбельную младенцу,
А тот ресниц не подымал,
И мать, прижав ребенка к сердцу,
Шептала: "Ангел мой устал."
Я трогала златые цепи
И шелк с одежды королей,
И старые чудные стены,
И ржавчину у рук людей,
И книги, сшитые из кожи,
И рукоятки у мечей...
В руках моих бывали вожжи.
Гнала я к Западу коней!
Я травы терпкие вдыхала
И пряных специй аромат,
И запах полного бокала,
В который мне налили яд.
Вдыхала я и запах розы,
И ядовитого плюща,
И гари, пороха.... И слёзы
Текли по щекам у меня!
Глаза сомкнув, я тьмы не вижу.
Передо мною гладь равнин.
Так, словно я сижу на крыше.
Как на ладони - мне весь мир!
Передо мной пески, пустыня,
Оазис где-то далеко...
Я позабыла его имя,
Но помню остальное всё.
Я лицезрела здесь такое,
Чего понять не сможешь ты!
И подо льдом теченье моря,
И вид на Землю с высоты,
И рожь в полях, и в небе грозы,
Леса сгоревшие до тла...
Я видела и смех, и слёзы
Всего лишь раз сомкнув глаза.