Кружится тихо у карнавальных огней,
Берёзы листочек, прозрачный зелёный,
А ветер приносит, доносит с полей,
Голос луны с позолотой червлённой.
И льёт свой нектар на томящийся взор,
То нальёт, отгорит, то упанет,
С лопухами, с крапивой, в зелёный фарфор,
То сверкнёт, то как вкопанный встанет.
И кружится тихо берёзовый лист,
То просто летит, то к куполам прилипает,
Он несомненно прозрачен и чист,
Но листик летит, и об этом не знает.
Вот, и снова душа встрепенулась моя,
После дней молчаливых и смутных,
Остро пахнет от ели хвоя,
На дорожках песочных лоскутных.
Что ты плачешь сегодня душа?
Ведь ни кто нас с тобою не встретит,
Кружится листик, летит не спеша,
И зелёным огнём над просторами светит.
Тем, кто ушёл за Босфор далеко,
И тем кто остался без крова в пустыне,
Он не знает об этом почти ни чего,
От сотворенья времён и доныне.
И пусть для него весь земной "Балаган",
Просиявший однажды с напитками ядом,
Поставит однажды, и мне свой капкан,
Окрасив просторы своим суррогатом.
И среди криков разбившейся тверди,
Я тоже упану прижавшись к земле,
И в этой земной для меня круговерти,
Будет прошлое адом и светом во мгле.