На твоих берегах колосится сыть, и туман – парчой,
изумрудное море вздымается к небесам;
и ласкает волной, вороная ночь деревянный чёлн,
карамельное облако,
алые паруса...
Расстели мне постель из шёлка; да выпростай звёздам вслед
полулунную отмель, где тщетный горит маяк...
ты же знаешь – мой старый кормчий полвека уже, как слеп;
ты же знаешь, как страшно плавать в чужих краях.
нарисуй меня талым воском, меж Лебедем и Стрельцом,
не звенящим оболом, просто – крыльями шелестя...
В небе – тысячи разных звёзд, но у каждой – твоё лицо
[многоликая Дева оплакивает дитя]
Эта горечь случилась чёрной, как дёготь бывает чёрн...
Сплав безмолвия с оловом выбелен
в скорлупе,
где ласкает волной вороная ночь деревянный чёлн –
колыбель, у которой никто никогда не пел.