Я слушала долго, почти до потери слуха.
Смотрела своими глазами – и как извне.
Сказала так много, а приняли – кто «в пол уха»,
кто – мимо скользнул и ушёл на своей волне.
Мы разные, всех не постричь под одну гребёнку.
Кричать бесполезно, нелепо звучит фальцет.
И больше надежды на мудрость с душой ребёнка,
чем в глупости взрослой - найти хоть какой просвет.
Мне трудно всё больше и чаще – но где рисовка?
Стараюсь держаться прямо не без труда.
Живу, не красуясь – поэтому и в кроссовках.
Но разве заносчива или собой горда?
Писать о любви, не любя – лишь играть словами,
мол, это поэзия, в творчестве можно всё?
Умею, конечно. А что, вы - со мной, я - с вами.
Читаешь – и сразу понятно: не крест несём.
Больнее - когда принимаешь в себя чрезмерно,
а сердце – ни к чёрту, и кровь по сосудам рвёт
куда-то наружу, устроив цунами венам...
Какие там изыски, если черта вот-вот.
Так стоит ли дальше - вот кто бы сказал на милость?
Стихи – это выдох, короткий, но болевой.
А сколько осталось внутри, перенакопилось?
Побольше, чем ливней в тех тучах над головой.