из этих рук бальзама не приму, из этих губ не сделаю затяжки:
мне много лет - и мне нельзя в бельдяжки. мне и в бельвилль не надо по уму.
молчим вот, как герасим и муму. служить бы рад - прислуживаться тяжко.
а впрочем, злись, ругайся, я пойму...
не разглядеть в напалмовом дыму,
струна нас держит или же растяжка.
***
отчаянно, до коликов, до жалкой дрожи жил,
боюсь, что алкоголиком я сдохну, как и жил,
что занесет неладная, что встану под стрелу,
муму, герасим? ладно вам. вот корбен и лилу!..
уж им живется весело, вольготно на руси.
а мне едва отвесили последних самых сил.
с истекшим сроком годности. неполные сто грамм.
давно уже ни гордости, ни этого, как там...
ни жалобы, ни жалости, ни лобовой брони.
Наташ, вставай, пожалуйста! мы все там урони...
***
позволь, я спрошу: что делает нас сильней?
ответ "что не убивает", увы, неверен.
и сам я неверен. проверено: я не берен,
чтоб нам в унисон дышать до последних дней.
проверено: между нами не тает лед.
весь день только льет, а солнце про нас забыло.
что нас не убило - нас попросту не убило.
а что убивает, то, видимо, и убьет.
***
а он выйдет из зоны комфорта? а скиньте мячик!
жизнь ползет по прямой: с дивана и до камина.
ты мечтал быть когда-то бандэросом в "эль марьячи",
а сумел стать лишь джесси пинкманом в "эль камино".
"накорми нас" кармином губ на стекле маршрутки.
не туда угодили, как пела нам Ева Польна
но - когда-нибудь эта война закончится, вот в чем шутка.
и тогда нас найдут. и обнимут.
и скажут: "вольно".