Странную песню в народе поют:
Плачет в темнице прославленный шут.
Брошен им под ноги старый колпак –
Что ж, веселись, пока можешь, толпа!
Шут был и ловок, и смел, и остёр
Да непутёвый завёл разговор.
Без околичностей бух королю:
«Дочь вашу я беззаветно люблю!»
Шуток подобных король не любил,
Но, затаившись, лукаво спросил:
- Чем тебя жаловать, зять дорогой?
- Дай монастырь за высокой горой.
- Только всего? – удивился король.
- Что ты, дружок, ты забыл свою роль!
Впрочем, о ней разговор впереди.
Лучше в окошко теперь погляди.
Что ты там видишь?
- Я вижу быка,
Травку зелёную, небо…
- Пока
Этого хватит с лихвою, мой сир,
Только бы я вот ещё попросил…
- Что ты попросишь, безумный мой шут:
Дыбу, костёр, «сапожок» или кнут?
- Старую няньку, неласковый сир,
Я бы ещё у тебя попросил.
Трудно детей поднимать одному.
Ты же, король, очень любишь жену,
В дочери старшей не чаешь души,
Так что жениться на ней разреши.
- Чтобы во рту твоём всё заросло!
Не забывай, шут, своё ремесло…
- Я не забыл, но, не зная стыда,
Дочь твоя, сир, полюбила шута…
… В полночь часы утомительно бьют.
Плачет в темнице прославленный шут.
Все сожжены безрассудно мосты:
Дочь короля увезли в монастырь.
Старая нянька в положенный час
Сына возьмёт от родительских глаз,
Будет баюкать в безвестной глуши:
«Сил набирайся, терпи, не греши».
Думает шут: «Вот и мне не смешно...
«Счастье» дурацкий язык мой нашло.
К чёрту теперь ложный стыд и боязнь:
Через неделю публичная казнь.
А королева всё с ним. Ну, так что ж…
Младшенький их на меня так похож…
Ну а король не узнает пока,
Что ради шутки смотрел на быка».