Как часто мы смотрим на мир чужими глазами и отстаиваем не свой опыт?
Наслышавшись разного рода дифирамбов и щедрых эпитетов и немного подустав от местных горьких нарзанов Трускавца, три дня спустя рано утром я выехал в переполненной маршрутке в сторону украинских Черновцов.
Прежде чем отбыть навстречу новым впечатлениям, я прежде в избытке пополнил старые: коротко пообщался с приставшей ко мне азербайджанкой с немецкими ножами, хорошими немецкими ножами, упрашивавшей меня их купить за бесценок и на прощания перешедшей с высокого слога на местный а ля "купи, дай, сколько не жалко, на билет, а?!", а также ласковой небодливой козой на автостанции, бравшей хлеб с рук.
Черновцы - областной центр Черновицкой области на юге Украины, в Прикарпатье, небольшой городок, который еще называют то украинским Парижем, то Веной, то Прагой...
Прибыв на место, я остановился в "Арт-отеле", небольшом частном гостевом доме, ближе к периферии Черновцов, на этот раз в бюджетном мансард-номере, за 16 долл/сутки. В номере было все минималистично, но аккуратно и даже из дерева. В общем, вполне "съедобно" для подуставшего и непривиредливого путника, ищущего новых впечатлений и уединения.
Главной достопримечательность "украинского Парижа" является национальный университет им. Ю.Федьковича и еще несколько зданий в центре города. Например judisches Haus (еврейский дом) или театр им. О.Кобылянской в нежных фисташковых тонах в том же центре.
Национальный университет - вполне себе фундаментальный, таки производящий первое впечатление архитектурный колосс, внесенный в список всемирного наследия ЮНЕСКО, построенный в готическом, византийском и еще каких-то там стилях, в котором интересно побывать, хотя по крайней мере один раз.
Но я, признаться не дошел выше второго этажа тех готических холодных камер, а, утомленный от всех этих "чудес на ровных местах истории", прибился к другой экскурсии, двигавшейся в противоположном направлении, а потом и вовсе свернул в обширный университетский кампус, где мое внимание привлекли не менее грандиозные кипарисы или какие иные высоченные туи.
Остальное в замечательном провинциальном городишке Черновцы, неполиткорректно признаться, показалось мне в довольно плачевном состоянии, состоянии эстетического разрушения, когда на фасадах зданий восемнадцатого и девятнадцатого века отваливаются щедрые куски штукатурки, беспощадно обнажая скелеты зданий, брусчатка на дорогах вся в выбоинах, а тротуары с советских времен вряд ли когда ремонтировались.
На лицах местных жителей, чья кровь в тех краях была некогда щедро разбавлена румынской, чуть поодаль от центра, я также читал примерно то же, что и в обшарпанных закоулках, в которые они сворачивали, после работы или идя в кабак: уныние и безнадежность.
После щедрого на виды и архитектурные красоты Киева, сиятельного европейского Львова в майских лучах весеннего солнцепада и местами лощеного курортного Трускавца, в которых я не раз недоумевал, а в ту ли Украину я вернулся, так все в них было чинно и благородно, Черновцы быстро доказали мне, что именно в ту самую.
Немногочисленными достоинствами этого довольно потрепанного места, которые все же встретились мне на пути, кроме самого центра, были недорогая столовая в советском стиле с неплохим сервисом, внимательнейшая парикмахер, любезно подстригшая мне "каждый волосок" и ублажившая меня рассказами из местной жизни, в которых бывший мэр был плохим, а новый пока хорошим, и которой было не жалко дать щедро на чай и бутерброд, и еще буйно расплескавшиеся буковые джунгли на склонах города, которые хоть немного сглаживали и раскрашивали плохо скрытые бедность и неухоженность "украинского Парижа".
Я прошел и проехал "украинскую Прагу" из конца в конец, как на стареньком троллейбусе из пятидесятых, кои еще в избытке бороздят улицы "самостийной", так и пешком по пыльным улочкам и закоулкам с их новыми названиями С.Бендеры и Шухевича, на которые, взгляни те одним глазом, какой чести они там удостоились, усомнились бы в любви к себе своих потомков, и могу сказать, что был рад навестить Черновцы, но и не менее был рад уехать оттуда.
Уехать оттуда, оставив на нелюбезном вокзале хамоватых кассирш и лезущих без очереди вечных наглых бабок, а также слепого бродягу, походившего на поизносившегося седовласого Ричарда Гира, кружившего в безумном танце на проезжей части, как больной голубь с вертячкой.
"Танцующий слепец на грязном перроне в окружении бомбил и буйных буков прекрасной украинской Буковины, как все это символично и к месту" - подумалось на прощание мне...