Эд Роберсон Там
Там всё неточно, ни во что не вникнешь,
уставясь в утреннее небо.
Полёт с багровыми глазами на восток
рисованной полоской распростёрт.
Неужто тачка не равно прочна,
как ночью, так и днём ?
Нося их, приходя и уходя,
стихов не разглядишь.
Когда о чём-то говоришь, ты не увидишь,
что следом тянется полоска конденсата.
Представится недвиный проблеск на заре,
но всё равно в смятенье бледность неба.
Рассвет смменяется потом
неясной синевой. Там тишина.
Ed Roberson Here
There is nothing concrete to grasp in
looking into the morning sky
The evidence of red-eye
flights east a plane drawn line presents
is not a wheelbarrow solid enough
dependency as day and night
carry in coming and going
You don't see the poem
saying anything you can't see in it
White dashes of contrails'
seemingly unmoving streak towards sunrise
disquiet the pale otherwise
unpunctuated blue of dawn
breaks it off Here is that silence
Эд Роберсон Слушание
Всегда надеемся, что мы
услышим всё на расстоянии,
но из-за скорости лесных пожаров,
порою с восемьдесят с лишним футов за минуту
мы можем не успеть
предупредить беду.
Но тем не менее по дуновеньям
мы можем всё узнать и до известий.
Дым вверх уходит - значит пал затих.
Но то полдела. Всё без пользы,
покуда
всякая отрава ещё расстелена внизу.
Грунт будет чистым,
если ливень всю прочь прогонит.
Ed Roberson The listening
We always think we are
listening from a distance -
but in a state where the wildfires
move eighty-three feet per minute
we might not be fast enough
to outdistance events
anymore wе can go up
in a puff prior to any announcement.
Up in smoke used to mean disappeared
but half the state useless though in
is still here
the poisonous smoke settling back
to the blank ground
that cataract it all went over.