открытое письмо Николаю Павловичу
Николай Павлович пишет, что чужие методы в педагогике не работают. Надо изобретать свои и через сердце пропускать.
Я больше скажу – в инженерном деле не лучше.
Увлекался одно время формулами. Думал, вот ещё одну книгу прочту и разбогатею наконец.
Искал формулу бензина, моделировал процессы на транспорте. И тоже ведь не сам – тянуло к таким же читателям.
Учебник по физике Ландау и Лифшица по рукам ходил.
Однажды узнал, что есть книга румынского автора по химии. Нашёл. Читал.
С годами, понеся убытки, заподозрил неладное.
А поворотной точкой стал разговор с профессором.
Чудной был старик. Верил в расу гигантов, жившую на Земле до нас, говорил, есть секретная карта полезных ископаемых Донбасса.
Все гонялись за нею.
Профессор послушал меня и сказал – нет такой формулы и книги такой нет, чтобы сразу в дамки.
А если хочешь результат, считай, как умеешь, хоть на клочке бумаги карандашом, но главное – проверяй.
Да что там инженерия, если в бухгалтерии чужие таблицы не работают – свои изобретаем и каждый раз новые, хотя, казалось бы, уж на что бухгалтерия беспристрастна!
Собственно, и Герман Гессе, которого цитирует НП, о том же: «Божество в тебе, а не в понятиях и книгах».
Так и в Евангелии где-то об этом есть.
Но ради спора – больше с самим собой, чем с Николай Павловичем вспомнил.
Первый бой молодого офицера Потёмкина, будущего князя Таврического был с турками.
На другом фланге Суворов стоял, тоже молодой.
У Потёмкина был сводный полк 2000 штыков. А турки дивизией шли – 10 000 ятаганов.
Потёмкин, надо сказать, в офицерском корпусе недоучился. Он читал запоем все книги подряд, а того, что надо не учил.
Если бы не война не видать ему славы.
Когда разведка доложила, что турок впятеро больше и от боя не уйти, Потёмкин, судя по рапорту, написанному им же самим уже после боя, вспомнил о парфянском военном строе 2-го тысячелетия до Новой эры и атаковал этим самым парфянским строем.
Турки рассеялись.
Что такое есть парфянский строй я не скажу, кроме того, судить о боях по рапортам последнее дело.
Но штабистам понравился стиль письма. Доложили генералам, а те – царице.
Екатерина захотела глянуть на офицера, призвала к себе. Дальше все знают.
Ну а потом Потёмкин с Суворовым много на прусаков ссылались и побеждали.
Хотя, глядя на картину Переход через Альпы, понимаешь, что не каждый смог бы пушки и лошадей на себе тащить.
Ещё Николай Павлович сетует на деградацию учителей, учеников и родителей.
Я сам с тревогой замечаю, что стал самым старшим в своём окружении, над моими шутками молодёжь не смеётся, читают они книги о том, как сделать карьеру и как стать богатым.
То есть – сразу, а не так как я – через Ландау и Лифшица.
Но вот племянник окончил на менеджера персонала. Это так сейчас называется работа в отделе кадров.
Место не нашёл и выучил, с его слов, нейро-программирование. Быстро устроился в фирму.
Часовая беседа с ним немного прояснила картину.
Заказчик разослал в разные страны куски большой задачи по искусственному интеллекту.
Фирма племянника ещё раз разрезала на много кусочков и раздала в разные города.
Что он пишет и для чего, не знает, аппарат, который он использует примитивный.
Нет никакой возможности перехватить заказ или расширить объект.
Но в целом молодежь, которую встречаю выглядит неплохо.
Владеют языками, учат своих детей.
Хотя, да, проще они и идут к счастью, как-то прямиком.
Ещё заметил – семья для них дорогое удовольствие и признак успеха.
Отсутствие семьи сигнал – жадный или мало зарабатывает.
Коротко о себе.
Аэропорт по-болгарски летище, пассажир пътник то есть путник.
Пишется так же, а ударения не знаю.
Варна вулгарна написано граффити без мягкого знака, значит на болгарском.
Смысл тот же, потому что вулгар латинский корень и на всех языках означает грубый.
Не соглашусь.
Вполне вежливые. Ночью, правда, орут, но исключительно с пятницы на субботу, а днём хорошо.
Сразу по приезду не мог надышаться – воздух чистый и сладкий.
Плохи мои дела, подумал.
Так и вышло – электростанции отказались от угля и вообще промышленность закрывается.
А ведь Болгария – не поверите – была шестой страной по товарообороту с СССР.
Сегодня воскресенье. В 6 утра бегу, а навстречу пятеро. Смотрю, цепляют встречных бегунов.
Ну и ко мне.
Говорю – английский.
А он своё.
Показывает пальцем на одного из своих и спрашивает – скажи, он похож на человека нетрадиционной ориентации?
Одним словом он это спросил.
Соглашусь – вульгарно.
Возвращаясь к НП.
Почитал Рубцова.
Люблю Россию, люблю, люблю.
Стал на сторону России, чтобы ответить.
Узость мышления не позволяет охватить умом.
Но был бы я Россией, ответил бы словами одной разведёнки.
Что мне с твоей любви, если жениться никто не хочет!