Тихое время двенадцати лун,
спят индейские хаты,
сливу шевелит какой-то шалун,
в поле овсы примяты.
Сливовый шёлк разрушает покой,
запах его всё настырней.
Десять лун парят над рекой,
две висят над градирней.
Там, где речка Игуасу
плещется нервно,
царь и поэт затерялись в лесу,
кто-то их съел наверно.
Маленький кактус машет рукой,
зов его незаметен.
Вдруг напечатано, кто я такой,
в позавчерашней газете.