Мне снился ветер и огонь костров.
И бешеные искры на излёте.
И чей-то силуэт на повороте,
на стыке, на скрещении дорог.
И я проснулась, ветер задержав
в ладонях, а в окно врывался ветер.
Он, яростно по комнате кружа,
огонь в душе задул и не заметил.
Мне снился ветер – яростный как крик,
лихой, как кобылица Чингиз-хана
неуловимый, как минувший миг,
безбрежный, как просторы океана.
Мне снился ветер – сумасшедший зверь.
Был город им до края переполнен.
И кто-то мне открыл стальную дверь,
чтобы спасти от ветра, искр и молний.
И я вошла и, оглядела дом,
очнувшись как от целого столетья.
Там было всё, настолько всё мое,
что мне благодарить хотелось ветер
за то, что он загнал меня сюда
от страха, безысходности и боли.
Ведь я ждала сурового суда,
а мне дают кусок краюхи с солью.
И смотрят мне в глаза – не мимо глаз.
Как всё здесь превосходно сохранилось!
«Послушайте, я расскажу сейчас,
как жизнь моя мне четверть века снилась».
Я начала, но вдруг раздался смех
Из потаенной комнаты: «Едва ли
не узнаешь, действительно, нас всех –
ведь мы тебе всё время помогали:
Вот – Вера, вот – Смирение и Долг.
Ты разве не узнала Вдохновенья?
Где б ты была, коль Разум бы не смог
тобою управлять в часы затменья?»
Я осеклась. И медленно скользя
по комнатам, наполненным рассветом,
никак не понимала, что нельзя
пересказать доподлинно всё это.
…Мне просто снился ветер, и гроза,
И круг костров, горящих по наитью.
И мудрых звезд далекие глаза
тянули мне спасительные нити…