Наступала 33-я волна пандемии коронавируса, и уже ни у кого, даже у 90-летней соседки Модеста Шиншилова бабы Люси не возникало ни малейшего сомнения - зараза эта искусственного происхождения. В далёкой от сей благословенной местности лаборатории вывели ея, чтобы насолить человечеству, имея ввиду конспиралогическую теорию "золотого миллиарда".
- Наплодили человеков, особливо в Юго-Восточной азии, - привычно ворчала баба Люся со скамейки у своего подъезда, - вот наглосаксы и зверствуют, подкидывая что зря в иноземные лаболатории.
- Ильинична, откуда ты знаешь? - тянула надтреснутым от многолетнего пения в хоре ветеранов её подруга. - Впрочем, дочери-то твои в Москве... а там-то уж всё известно!
- Истинный крест, вот не сойти мне с энтого места! Точно тебе говорю - наглосаксы постарались!
Модест Шиншилов, выходя из подъезда со своим товарищем Авелем Перепряхиным, поздоровался с владелицами секретной информации, просочившейся из столицы в провинцию и продолжил, как кажется автору, погрязшему в никчемных описаниях ненужных деталей, разговор с собратом по перу.
- Ты слыхал, Авель, сегодня у здания Земства видели губернскую карету, из которой выбиралась сама мадам Гребешкова?! - изрёк Шиншилов.
Тут пора встрять упомянутому недавно автору и довести до сведения своего любезного читателя, что дама сия имела дородность далеко выше средней, находилась в должности товарища губернатора и имела высокую причёску типа "кичка".
- Как же, как же, Модест! Уже все и так знают, что прибыла сия дама заставить всех вакцинироваться, недаром же сам губернатор орал в телевизор, что, мол, он-де всех вакцинирует в одно место... Может быть, и в два... да-с... хотя нам-то с тобой, Модест, чего? Мы же вакцинированы.
-Э-эээ, Авель, не скажи! - протянул в ответ Шиншилов. - Вот мне вчерась приснился сон, что меня повторно забирают в армию. И на моё резонное утверждение, что я уже того... было отвечено, что обязанность сия почётна, и дескать, нечего манкировать... хоть бы и повторно...
Так же и с вакцинацией - время прошло, и будьте любезны пройдите снова акт.
- Ну что ж, мы-то, может, и проделаем это ещё, а вот всех же не заставить. Президент вещал в том же телевизоре, мол, добровольно всё это. От большой любви... так сказать... к продуктам отечественного здравоохранения, да-с...
- Президент далеко, а губернатор ближе, - возражал Шиншилов, - ну и что, что можно отбросить копыта от вакцинации, как и от самого заболевания - смерть от вакцины намного почётнее, чем от болезни, не так ли, старина?
- Да оно, может, и так, только тогда мы с тобой не увидим новый выпуск нашего альманаха "Литера-33"...
- Так ежели мы повторно не вакцинируемся, нам местное Земство на него вообще средств не даст. Так что, не увидим мы 33-ей "Литеры" в 2-х случаях из трёх.
- Вот тебе и арифметика, старина! - загрустил Перепряхин. - Сдался этим нашим западным партнёрам золотой миллиард!
- Ещё как сдался! Причём мы с тобой, как славяне, в него точно не попадём! - резюмировал Шиншилов.
Жаркий летний день раскалял прогревающийся асфальт, источавший полуденный запах, старый подъездный кот, жмурясь на ярком солнце, вновь пытался свернуться клубком под скамейкой, трава рядом с детскими качелями понемногу покрывалась слетавшим тополиным пухом, и никто из присутствующих в данном кадре не знал, сколько ещё остаётся пандемических волн да и вообще: кончится ли она когда-либо...