Клин лебедей, парящий в горы,
как будто только там, в горах
их лебединые озёра…
и на озёрных зеркалах
их крыльев с брызгами узорный
размах…
- вот-вот как будто разобьётся
воды хрусталь… –
и вскользь осколками пробьётся
в даль –
и клювы красные с горбинкой,
атлас изгибов шей и спин и
лазурь… кувшинки…
береста
забредших `на высокогорье
берёз
и серебро дыханья
берёз –
- на блесках колыханья -
и изумрудности листа
и кари с чёрной тушью взора
и лепестков кувшинки и
и лебединой спинки и
и крыльев с брызгами узора
и в воз-.., и острия листа...
и в знойном воз-
духе с моста
над косогором,
с вечнозелёного сплетенья
лиан и роз
какой-то дикой розы запах
как будто бы альпийской граппы –
над шумной свежестью забвенья
в оврагах `глухих,
над шумной свежестью забвенья
журчащих рек, густых дубрав,
крадущихся зигзагом к лугу
альпийских трав.
Клин лебедей, парящий в горы,
как будто только там утёс
их лебединый, их последний...
их на плато тысячелетний
озёрный в рыбах краснопёрых
плёс…
- вот-вот как будто разобьётся
волны хрусталь… –
и вскользь осколками пробьётся
в даль…
... под золотом, куда-то, дальше
под солнца золотом палящим
через обрывистые склоны
куда-то из долины рейса
на львиной лапе эдельвейса
крушенье серебристых волн…
и из ущелья на вершину
поднялся беркут… и лавина
дремучей замерла лощины
на эдельвейсов лапах львиных,
как будто в серебристых лапах
витает лебединый запах,
на львиных лапах эдельвейсов
куда-то из-под склонов рейсов
застыла жалость лебединой
песни.