1
Только тени веков,
только завтра с вчера неразрывно смешались
и слились с сегодня.
А сегодня гора Митридат и безумье -
от треска цикад или полной луны.
Все пройдет: и безумье, и трели цикад.
Мимолетность мгновенья укроет отчетливость тени,
даже помнить забудешь.
И все же. И все же
Ариаднин клубок -
километры пустых лабиринтов
проведет через грань,
сквозь случайные выборки чисел.
2
Безумье - от полной луны или просто цикады
Трещат, не давая подумать - и в омут, так в омут.
А море - серебряный круг. Только тень Митридата
Шатаясь, проходит во мрак, где ушедшие стонут.
И мы, замерев на краю между дрожью и вечным,
Меж черной Вселенной и морем, укутанным тьмою,
Меж памятью прошлого, буднем и вестью о встречном,
Забыв о тоске городов, обреченных зимою.
А завтра и это уйдет и свернется за гранью,
Где все одинаково: тысячу лет и неделя.
Покроется пылью и быстро поддастся стиранью,
Как где-то в далеком чего-то сказать не успели.
3
Вокзал. И поезд уходящий в осень.
Человек изобрел грохочущие машины
чтобы сократить расстояния, отбирая у себя минуты.
Завтра дождь, слякоть и город,
похожий на лужу.
А сегодня на набережной мы смотрели
на разноцветную медузу
и удивлялись, что этот студень
может так быстро плавать.
И развалины древних городов в округе
напоминали о бренности:
каждый своим голосом.
Теперь я уезжаю в осень,
где бесконечный дождь, грязь, лужи
и сумерки, густые, как вата.
Долгая, долгая зима.