Моим здесь потом полит каждый ар.
Мой труд возвёл колосьев этих тучи.
И я не знаю, чем мой дар - не дар,
Румяный хлеб, горячий и пахучий.
Презренье Бога жалит душу мне.
Заставил Он меня восстать на брата.
В растравленной душе на самом дне
Готовятся и мщенье, и расплата.
Не понял и не буду понимать,
Как можно одного любить сильнее.
Как предпочесть кого-то может мать
Из двух детей, на свет рождённых ею?
Как может Бог из двух своих детей
Лишь одному дать ласковое слово?
И как кокетка в глубь своих сетей
Безжалостно отлавливать второго?
Увы, мне быть отвергнутым невмочь.
На чёрном поле не дождусь рассвета.
Моя душа теперь темна, как ночь, -
И брат родной заплатит мне за это.
О, поле, ты отныне - Бог и Мать.
Готовлю я тебе подарок странный.
Надеюсь, не откажешься принять
И схоронить его в ночи туманной.
Моим здесь потом полит каждый ар.
Мой труд возвёл хлеба златые эти.
О, поле, я тебе готовлю дар.
Кровавый дар, ужаснейший на свете.