И если яд
сочится
из груди,
незримый,
но сердечно
ощутимый,
такой же яд
из уст в уста
других
поэт, самим собой
отравленный,
передаёт,
но миру говорит,
что аромат,
цветы и лепестки,
нектар
божественный
он разливает
даром…
И, отрицая
значимость свою,
он изрекает,
будто "не поэт",
а проводник
безмолвия
спонтанный,
жеманный мастер
слов из тишины.
А этот "дар"
за горло держит
крепко,
и лёгкие дыханьем
колким жалит.
А этот "дар"
с Земли уводит
в пекло,
но райским садом
пекло называет
божественный поэт.
"Любовь и Свет" –
его девиз,
а суть его иная.
И если я слова
в стихи слагаю
и радуюсь тому,
что я – поэт,
то важности своей
не отрицаю
и утверждаю
самосущность дара.
Я выбираю,
что сказать ударом,
я выбираю,
что сказать любимым.
Я выбираю
сроки быть поэтом,
и остаюсь поэтом,
замолкая.