Записки Доктора ( Голос)
Вчера днем я услышала свое имя. Так громко. Отчётливо. Аня. Рядом никого не было.Мне пришлось выйти на крыльцо, но и там, во дворе, кроме дремавших собак, было пусто. Но мне не послышалось. Меня правда кто-то позвал.
Завтра 9 дней, как нет Кати. Второй раз за это время, мне кажется, что она была рядом. В первый-в кабинете психолога. И вчера. Вчера, во второй. Мне иногда хотелось бы увидеть в зеркале отражение своей души. Интересно, какая она? Отчего-то я представляю огромные глаза и детское лицо. Если бы можно было видеть души...Сказать им какие-то слова. Своей я бы наверное сказала, что она-молодец, ещё держится. Ещё пока держится...Практически всю жизнь мы тюнингуем собственные тела, прокачиваем и вкладываем в них дивиденды. И ждём отдачи. А души...Их не видно, а значит-зачем? Катя умела смотреть под оболочку. Умела чувствовать своим внутренним барометром каждого. Мне она поверила в то, что я настоящая. Моя жизнь была поделена на две части мотоаварией. Как в бульварных романах: до и после. То, что было до было так давно, что кажется не со мной. Теперь я живу в том, что после. Странно, но рядом с Катей я никогда не чувствовала своих посттравматических особенностей. Ее красота была способна оттенять, обволакивать, украшать всё то, что находилось рядом. Черно-белые слайды превращались в цветные. Рыжая девочка с солнечной краской в руках...
Я знаю, что только с ней я смогла бы сыграть в чудную детскую игру: встать спиной и упасть в свободном полёте. Она бы поймала. Точно. Но мы не успели...И теперь мне остается только прислушиваться к тишине, которая всегда может позвать меня ее голосом. Аня...
Трубят глашатаи:" Беда! Беда! Беда!
Тут подлецы, распните их, распните,
Но прежде тешьтесь с ними, а когда
Натешитесь, Вы их не хороните.
Такая падаль как они повинна сгнить
От солнца и жары, без погребенья"
Трубят глашатаи, ведь их удел...трубить.
Не зная правды и не слыша мненья.
А та кто знает правду - промолчит,
В спокойном сне свои закрывши очи,
Среди миров и временных орбит
Она молчит. И говорить не хочет.
У мертвых адвокатам нет числа,
Друзей и близких также.Каждый третий.
Молва смеялась и слова несла,
Слова как семя падало на ветер.
А после проростало поле лжи,
В подземных замках пировали тролли.
Но рыжий воин спокоен. Он лежит.
Не слыша брани, не способный к боли.
Трубят глашатаи: " Ату их всех, ату!"
Спускают шавок, чинно и пристойно.
Мне некогда. Ныряю в пустоту,
Плывя на голос золотого воина