Ну вот и я пропал на двести лет, дружище.
Был мой черед зарыться в мелочах.
До пригари духовной пищи
На огоньке в очах.
Не то что я пропал, я старый добрый воин,
Но поле вширь, чего не сокруши.
Объем души-то был удвоен
За счет другой души.
В такой двойной душе и места даже мало.
Там парны гнев, надежда, воля, вздор.
Но вот когда одна отпала –
Другой – ее простор.
Бывает, знаешь, пусто так, когда съезжаешь.
Оглядываешь подметенный зал –
И раза в два себя сужаешь
Средой, что обживал.
И вот пишу тебе, как будто ты мой Дельвиг
С печатью холостяцкой на лице.
Как будто мы обсудим девок,
А поутру в лицей.
А тут не знаешь, что произнести такого,
Чтоб память счастья не обидеть вдруг.
Боюсь любви, грядущей снова
На двести лет, мой друг.