Восхитительное стихотворение: «Пятая Стихия» принадлежит замечательному поэту Игорю Царёву:
«Пятая Стихия»
Нам не дано предугадать.
Ф.И.Тютчев.
Устав от пресной чепухи,
Как в море ухожу в стихи я –
Ведь эта пятая стихия
Просторней остальных стихий.
Пусть только вторю небесам,
Когда царапаю скрижали –
Пером ли, острием ножа ли –
Я становлюсь мудрее сам.
Предугадать не суждено,
Но, знаю, слово отзовётся:
Что тонко сказано – не рвётся,
А как хорошее вино
По мере шествия веков
Лишь набирает терпкий градус,
Даруя умным людям радость
И отрезвляя дураков.
Творчество Игоря Вадимовича Царёва (11.11.1955 - 04.04.2013), нашего замечательного современника-поэта, широко известно многим любителям российской поэзии.
Величина его таланта, редкая образность и чистота мысли, ясная гражданская позиция, бесконечная любовь к Родине, умение с равным мастерством описать в своих стихах все темы, за которые он брался, прекрасный стиль изложения, непередаваемое по красоте владение литературным русским языком – выводят его стихи на одну орбиту с произведениями классиков русской поэзии.
Вы сами убедитесь, в правоте этих заслуженных слов, прочитав его стихотворение:
«Выпьем, братцы, за Рубцова!»
У матросов нет вопросов.
Я, наверно не матрос…
Почему мы смотрим косо
на того, кто в небо врос?
Печка в плитке изразцовой
затмевает дымом свет.
Выпьем, братцы, за Рубцова –
настоящий был поэт!
Был бы бездарью – и ладно.
Их, родимых, пруд пруди.
Угораздило ж с талантом
жить, как с лампою в груди –
Жгла она зимой и летом,
так, что Господи спаси! –
А без этого поэтов
не случалось на Руси.
Сколько пользы в папиросе?
Много ль счастья от ума?
Поматросил жизнь и бросил.
Или бросила сама?
Пусть он жил не образцово –
кто безгрешен, покажись!
Выпьем, братцы, за Рубцова
неприкаянную жизнь.
Злое слово бьёт навылет,
давит пальцы сапогом.
Эй, бубновые,
не вы ли улюлюкали вдогон?
До сих пор не зарубцован
след тернового венца.
Выпьем, братцы, за Рубцова
поминального винца…
Тяжесть в области затылка,
да свеча за упокой.
Непочатая бутылка,
как кутёнок под рукой.
Старый пёс изводит лаем.
Хмарь и копоть на душе.
Я бы выпил с Николаем.
Жаль, что нет его уже.
Игорь Вадимович Могила (Царёв – литературный псевдоним, взятый по фамилии жены), родился 11 ноября 1955 года на Дальнем Востоке, в небольшом посёлке Гродеково, Приморского края, расположенном на границе с Китаем, ныне посёлок Пограничный.
В посёлке Гродеково, молодой отец Игоря - Вадим Петрович, работал начальником станции, а роддом стоял недалеко от путей и в то время когда новорожденный был там, в роддоме случился пожар.
Отец не растерялся, подъехал на паровозе и сбил огонь из паровозной ёмкости. Так ещё при рождении Игорь прошёл огонь и воду. Мать – Екатерина Семёновна работала в школе учительницей русского и литературы.
Игорь окончил специализированную школу в городе Хабаровске, где его отец, на то время профессор, уже преподавал в Высшем Государственном Университете путей сообщения, в краевом центре.
Высшее образование получил в Ленинградском электротехническом институте, окончив его в 1980 году. Три года трудился на космос – инженером-конструктором в одном из московских «почтовых ящиков» – оборонном НИИ.
А с 1983 года ушёл в журналистику, работал в газетах «Московский комсомолец», «Труд», «Российская газета».
При жизни в интервью, Игорь Вадимович рассказывал:
«Я родился во времена, когда интеллигенция выясняла «кто важнее – физики или лирики?» Я был на стороне физиков. Учился в специальной математической школе, потом был институт, работа в секретном «ящике», где я с увлечением конструировал одну секретную штучку для полёта на Марс…
А потом наступило время, когда я вдруг отчётливо понял, что как бы замечательно я не спроектировал свой прибор, на моём веку он ни на Марс, ни даже на Луну не попадёт.
Нашей космической державе стало не до Космоса. И мне тоже надо было что-то менять в своей судьбе.
Тогда я окончательно понял, чем физики коренным образом отличаются от лириков. Даже дипломированному филологу физиком уже не стать. А вот человек с высшим техническим образованием вполне может переквалифицироваться в гуманитарии.
И я ушёл из своего НИИ и стал журналистом, вначале за 40-к рублей в месяц, на договорных условиях, о чём ни разу не пожалел».
Игорь Царёв стал членом Союза журналистов России и Союза писателей России. С 2002 года его стихи регулярно появлялись на портале Стихи ру и Проза ру, публиковались в литературных журналах, отмечались литературными премиями и наградами.
Публиковался в российских и международных литературных журналах и альманахах:
«Поэзия», «Воскресенье», «Заблудившийся трамвай», «Ковчег», «Чайка», «Новый берег», «Дальний Восток», «Сибирские огни», «Каштановый дом», «Окно», ив сетевых журналах.
В 2007 году, Игорь Вадимович участвовал на фестивале русской поэзии «Каштановый дом» в Киеве. Читал стихи в Театре актёра. На следующий день выступал ещё в городе Житомире.
Замечательный город, поэту он понравился. Он открыл для себя, что здесь родился Главный Конструктор Сергей Королёв, поэт Саша Чёрный и ещё куча знаменитостей. По дороге домой Игорь Царёв написал стихотворение от этого впечатления:
«Зря болтают, что спился и помер,
Отписав свои кости в музей –
Я всего лишь уехал в Житомир,
Повидать своих старых друзей –
За спиной оставляя руины
Недостроенных мыслей и дел,
По железным путям Украины
Тепловозом ночным загудел
Может кто-то осудит мой выбор,
Уязвлённое сморщит лицо:
Почему не Челябинск, не Выборг,
Не Воронеж. В конце-то концов?!
Есть в России Поволжье и Коми,
Кандалакша, Чита, Бугульма…
На черта он поехал в Житомир?
Не сошёл ли, товарищ, с ума?..
Не сошёл. И на эти наветы
Я ответы искать не хочу.
Со стихами по белому свету
В дребезжащем вагоне качу.
Вот так номер: не спился, не помер,
Уцелел, выбираясь из ям,
И сегодня уехал в Житомир –
Как за житом и миром – к друзьям».
Лучшее стихотворение о Житомире на русском языке ещё никто не написал…
Автор книг стихов: «Море камни не считает»-2002 год, Москва, отмеченной Союзом писателей РФ дипломом «Золотое перо Московии» - первой степени.
«Соль мажор: Стихотворения»-2011 год, Киев и более десятка научно-популярных книг.
В последнем сборнике «Соль мажор», написал в своём последнем сборнике, есть такие строки:
«Не грусти, душа-наставница,
Я не в теле, но живой.
Ничего со мной не станется
От метели ножевой.
Промороженная выжженность,
Синий иней на столбах…
Среднерусская возвышенность,
Среднерусская судьба…»
В 2013 году в сети был выпушен сборник «Переводы с языка пламени».
Игорь Царёв – лауреат и призёр многих российских и международных конкурсов, победитель конкурсов: «Споёмте, друзья – 2008», «Заблудившейся трамвай»-2011 год.
Награждён «Золотой Есенинской медалью», литературной премией «Золотое перо России», почётными дипломами В.И.Вернадского, Александра Блока: «За верное служение Российской культуре и литературе»
21 марта 2013 года Игорю Царёву решением Большого жюри Национального литературного портала Стихи ру, было присуждено первое место в конкурсе премии «Поэт года 2012», приуроченный к «Всемирного дна поэзии».
Победителю- Игорю Вадимовичу Царёву была вручена статуэтка в виде пера на постаменте из яшмы и заключён контракт на издание книги, все средства от которой поступят автору.
Второе место получил поэт Олег Горшков и статуэтку с пером с постаментом их лазурита, а третье место поэтесса Светлана Ширанкова и статуэтку с пером и постаментом их мрамора.
Мы бурно поздравляли Игоря и тайно гордились, что работаем бок о бок с гением. А он только мягко улыбался, готовый прийти на помощь. Добрый, умный Игорь».
В жизни Игорь Вадимович был необычайно скромным человеком. Всегда держался в тени. Интеллигентный Игорь Царёв не был тихоней, обладал бойцовскими качествами. Был авантюристом, в лучшем понимании этого слова.
Жена Ирина Царёва, писатель и публицист, рассказывала: « На Грушинский слёт под Самарой (тогда Куйбышев) он и его друг Андрей Тихомиров приехали на велосипеде. А это более тысячи км!
Впервые сев на лошадь, Игорь верхом на ней прошёл по горным тропам Кавказа. Он летал на дельтаплане, правда, при одном приземлении сломал себе 3-и ребра.
Он сплавлялся, преодолевая пороги, по рекам. Он поднимался на горные вершины».
О том, что он пишет стихи, многие из его коллег-журналистов узнали лишь после его смерти.
Фамилия Царёв поэта в печати у них не ассоциировалась с Игорем Вадимовичем, у которого на кабинете висела табличка: «И.Могила».
Его друзья из «Российской газеты» рассказывают: «Фамилия у нашего Игоря была Могила. Он как редактор иногда шутил, когда мы приносили ему «горбатые» заметки:
- Вот я вас сейчас исправлю!
Бывшие коллеги Игоря Вадимовича по «Московскому комсомольцу» вспоминают: «Все знают слово «Барабашка». В четверг не стало человека, который это слово придумал. Это Игорь Могила, более известный под псевдонимом Игорь Царёв».
Главный редактор газеты «Труд», которая вошла в книгу Гинесса, как самая тиражная газета в мире, в 1975 году тираж был аж 8,млн, Александр Потапов любил интересные фамилии.
В его «Труде» работали Пушкин и Гоголь, а кабинеты Игоря Могилы и Игоря Беды, юриста, были рядом.Сотрудники, бывало, шутили в редакции - от беды до могилы - один шаг.
На двери кабинета Игоря, крёстного отца «Барабашки», была вывеска И.Могила, но публиковался он под фамилией Царёв.
Именно в «Труде вышел оглушительный материал о полтергейсте в пионерском лагере. А вот название этому приведению придумал сам Игорь – «Барабашка».
Фамилия автора репортажа, как и водится, публике не запомнилась, а слово будоражит умы не одно десятилетие.
Газета «Труд» выпускалась с 1921 года, в ней печатались известные писатели и поэты – Владимир Маяковский и Николай Рубцов, Юрий Нагибин, Евгений Евтушенко.
Последние несколько лет, Игорь Царёв работал ответственным редактором в «Российской газете», заместителем шеф - редактора «РГ-Неделя».
Медные трубы на сцене Центрального Дома Литератора спели Игорю Царёву славу 21 марта 2013 года, при присуждении звания «Поэт года-2012»,заслуженная награда нашла героя, а через две недели, 4-го апреля 2013 года его не стало. Сердце…
Игорь Вадимович Царёв скончался от сердечного приступа прямо на рабочем месте у компьютера, при подготовке очередного номера газеты.
Судьбой было отпущено прожить всего лишь 57-мь лет.
Игорь Вадимович Царёв – собранный, подтянутый, правильный, посрамивший распространённое мнение, что «настоящий поэт» асоциален, неуживчив и не способен содержать семью и воспитывать детей.
И Игорь Царёв уже посмертно признан победителем конкурса «45-й калибр» «ГРАН-ПРИ, июнь -2013) и победителем Международного Интернет - конкурса Всероссийского фестиваля авторской песни имени Валерия Грушина, диплом «Большой поэзии» - август 2013 года.
После смерти Игоря Вадимовича появилось много публикаций с соболезнованиями и воспоминаниями о событиях, в той лил иной мере связанных с Царёвым-поэтом.
Вспоминают тепло и с искренней грустью, но почему-то никто не может удержаться, чтобы в качестве «фишки» не использовать необычность его фамилии.
Вспоминают историю, над которой несколько лет назад хохотал Союз писателей. Игорь беседовал с чиновником, который « по-дружески» посочувствовал ему: «Трудно, наверное, жить с такой фамилией…»
На что Игорь ответил: «Я подумал о том же, когда прочитал табличку на Вашей двери» А фамилия на табличке была – Кучерявый.
Создан некий устойчивый штамп, будто Игорь стеснялся её «жутковатого» звучания и поэтому писал под псевдонимом «Царёв». Но это не так.
Игорь Могила гордился своей фамилией и принадлежностью к славному роду Могил, в числе которых были правители (господари) нескольких средневековых стран, высокие церковные иерархи и даже канонизированный святой.
Впрочем, в те давние времена и само слово «могила» носило другой смысл – тот, кто многое может.
Игорь – прямой потомок ныне канонизированного Петра Могилы, избранного и расположенного Патриархом Иерусалимским Феофаном в Православного Митрополита с поручением управлять Киевской Митрополией.
Захороненный в Киевской Лавре, Пётр Могила прославил ещё себя и созданием знаменитой Могилянской Академии и написании книги: «Изложение Российской веры», ставшей учебником для православного духовенства.
Во времена Столыпина род Могил был насильственно переселён на Дальний Восток, там спустя многие годы и родился Игорь.
Жена Игоря Ирина Царёва, тоже член Союза писателей России, рассказывает:
«Игорь гордился своей фамилией ещё и потому, что её носил его отец – Вадим Петрович Могила – 82-летний действующий профессор ДГУПС, генерал железнодорожных войск, автор многих учебников, глубоко почитаемый своими учениками, многие из которых стали знаковыми фигурами в системе РЖД.
И каждый из них с глубоким уважением произносит его отца фамилию – Вадим Петрович Могила».
В 2014 году в Москве вышла книга «Любя и веря вопреки», редактором и составителем которой стала жена Ирина Царёва, писатель и публицист,- куда вошли 400 стихотворений Игоря Царёва, а также поэтические отклики читателей на смерть поэта.
Книга вышла в серии «Лауреаты национальной литературной премии «Поэт года».
В сети близкими и друзьями поэта в октябре 2013 года был создан сайт: «Игорь Царёв. Пятая стихия».
Одновременно было объявлена Ежегодная международная литературная премия имени Игоря Царёва, учредителями которой стали семья поэта. известные деятели культуры, российские и международные литературные объединения и журналы.
4-го апреля на Ховринском кладбище в посёлке Бородино, Московской области, открыт памятник Игорю Вадимовичу Царёву работы скульптора Игоря Лукшта.
В 2015 году во Владивостоке под патронажем Департамента культуры Приморского края прошёл краевой литературный конкурс имени Игоря Царёва, посвящённого празднованию Года литературы в Российской Федерации.
Кстати, и я был награждён, на этом литературном конкурсе Дипломом лауреата, в Мариинском отделении Приморского театра оперы и балета, во Владивостоке,о чём свидетельствует моя фотография на странице: Стихи ру.
4-го апреля 2016 года в Хабаровске на здании школы №15, где учился Игорь Царёв, была торжественно открыта мемориальная доска – дань памяти земляков.
На стихи Игоря Царёва уже написано не менее 200 песен и постоянно создаются новые бардами и профессиональными певцами и участвуют в конкурсе «Пятая стихия» в номинации: «музыкальные произведения на стихи Игоря Царёва».
Ознакомившись с творчеством Игоря Вадимовича Царёва, понимаешь, что русская литература и почитатели его таланта, потеряли в его лице поэтическую Звезду первой величины.
Игорь Вадимович Царёв обладал редким качеством – он был равен своим стихам, писал так, как чувствовал, как жил. И его стихи навсегда останутся с нами – как поддержка, утешение в скорби и подаренная нам великая радость от общения с прекрасным.
Из поэтического наследия Игоря Царёва.
«Колокольная и кандальная»
Перепахана, перекошена,
Колесована, облапошена,
Русь, расхристанная просторами,
Четвертована на все стороны.
И великая, и дремучая,
Ты и любишь так, словно мучаешь –
Ноги бражников и острожников
Зацелованы подорожником.
Но над пропастью, или в пропасти
Мужики здесь не мрут от робости –
И с метелями зло метелятся,
И рубахой последней делятся.
Бесшабашная и мятежная,
Даже в радости безутешная,
Покаянная доля пьяная,
Да и трезвая – окаянная.
Хорохоримся жить по совести –
Не винцо с дрянцой на крыльцо
нести,
Но болит душа – не погост, поди
Всё равно грешим, прости, Господи!
Колокольная и кандальная,
И святая Русь, и скандальная,
Не обносит судьбой пудовою,
Ни медовою, ни бедовою.
И в морозные сорок градусов
То ли с горя пьём, то ли с радости –
На закуску капуста хрусткая
Да протяжная песня русская.
И не важно даже про что поют,
Если душу песнями штопают.
Пусть лишь звонами, Русь,
да трелями
Будет сердце твоё простреляно.
Пусть сынов твоих искушает бес,
В их глазах шальных синева небес,
Рудименты крыл – ношей тяжкою,
Да нательный крест
под рубашкою…
«Мои Палестины»
Как и обещал, размещаю часть поэтических путевых заметок –
итог посещения Святых земель. 18.11.2007.
1
Багровеет луны апельсин –
Недоверчивый глаз суховея.
Разговевшись на гриле хайвея*,
По Бат-Яму гуляет хамсин.
Он удушлив, как влажная шерсть,
И заносчив, как римский патриций.
На термометре где-то под тридцать,
А в Москве, говорят, минус шест
2
Время, всё-таки, не терапевт,
Как мясник отрезает кусками…
И рукой опираясь о камень,
От волнения оторопев,
Хоть на йоту поверить хочу,
Что вчера ещё пил я на Сходне,
А сегодня у гроба Господня
Зажигаю святую свечу.
3
Нервный пульс, как удары хлыста…
Тут святые места. Кто не в курсе.
Колесят караваны экскурсий
По тернистым дорогам Христа –
Вслед за гидом маршруты торят,
Чтобы позже за чашечкой кофе
Рассуждать о судьбе и Голгофе,
Представляя, о чём говорят.
4
Освящённое древней бедой,
По-особому небо бездонно
Над долиною Армагеддона,
Над седой иорданской водой,
Но за нас все грехи отмолив,
В глубине неприметного сада
Снова тянется к небу рассада
Из «семян» гефсиманских олив.
5
В день отъезда я встал на заре,
Свою тихую веру лелея.
И налево была – Галилея.
А направо лежал – Назарет.
Иудея – небесный престол,
Пуп земли, где не только для вида
Полумесяц и звёзды Давида
Уживаются с нашим крестом.
*хайвей – подразумевается цифровое средство двухсторонней связи на базе компьютерных технологий и волоконно-оптических линий связи. Термин введён Альбертом Гором.
«Актриса»
Мышиный запах запустения
Витает в старческой обители.
Молчат поникшие растения,
Как будто чем-то их обидели.
А их хозяйка с кожей матовой
Почти дворянского сословия…
Стихи целебные Ахматовой
И валидол у изголовья…
Жизнь – патефонная иголочка,
Скрипит давно немодной песнею
На ужин только хлеба корочка,
Ведь снова задержали пенсию.
Но память о годах без отчества
И грёзы о былых поклонниках
Лимонной долькой одиночества
Украсят постный «чай со слоником».
И пусть невесел день рождения,
Душа не ведает усталости.
Она участник восхождения
К седой вершине звёздной старости.
Часы идут как заведённые,
Качая маятник размеренно,
Но время, Богом, отведённое,
По счастью, никому не ведомо.
«Дачное»
Вот и Брыковы горы, и лета макушка,
И суббота идёт заведённым порядком:
В холодильнике «Орск»
дозревает чекушка,
Набирается солнца
закуска по грядкам…
И цикады выводят свои пиццикато,
И погода – куда там в ином Намангане! –
И бока подставляя под кетчуп заката,
Ароматом исходит
шашлык на мангале…
Старый кот на плече, верный пёс
у колена,
Я – беспечный герой золотой середины,
И смотрю свысока,
как по краю вселенной
С одуванчиков ветер сдувает седины.
«Бродскому»
Не красками плакатными был город в детстве выкрашен,
А язвами блокадными до середины выкрошен,
Ростральными колоннами, расстрелянною радугой
Качался над Коломною, над Стрельною и Ладогой…
И кто придёт на выручку, когда готовит Родина
Одним под сердцем дырочку для пули и для ордена,
Другим лесные просеки, тюремные свидания,
А рыжему Иосику – особое задание.
Лефортовские фортели и камеры бутырские
Не одному испортили здоровье богатырское.
Но жизнь, скользя по тросику, накручивая часики,
Готовила Иосику одну дорогу – в классики.
Напрасно метил в неучи и прятался в незнание,
Как будто эти мелочи спасли бы от изгнания!
И век смотрел на олуха с открытой укоризною:
Куда тебе геологом с твоею-то харизмою?..
Проём окошка узкого, чаёк из мать-и-мачехи…
Откуда столько русского в еврейском этом мальчике?
Великого, дурацкого, духовного и плотского…
Откуда столько братского? Откуда столько Бродского?
«Баллада о троих»
Когда страна ещё ходила строем
И все читать умели между строк,
На пустыре сошлись впервые трое,
Деля по-братски плавленый сырок.
Мы что-то возводили, водружали
И снова разрушали впопыхах,
А трое каждый день «соображали»
За гаражами в пыльных лопухах.
Несуетное это постоянство,
Пока другие расшибали лбы,
Преображало маленькое пьянство
Во что-то выше века и судьбы.
Менялась власть, продукты дорожали,
Казалось, всё трещит на вираже!..
И только трое – там, за гаражами –
Незыблемыми виделись уже.
Вот и сегодня, в шёлковой пижаме,
В окошко глянет новый печенег,
А трое, как всегда, за гаражами
Несут свой караул, закоченев.
Пусть их имён не сохранят скрижали
И троица не свята, но, Бог весть,
Спокойно засыпайте горожане,
Покуда трое пьют за гаражами,
Хоть капля смысла в этом мире есть.
«Недописанное»
…Так важно иногда, так нужно,
Подошвы оторвав натужно
От повседневной шелухи,
Недужной ночью с другом лепшим*
Под фонарём полуослепшим
Читать мятежные стихи,
Хмелея и сжигая глотку,
Катать во рту, как злую водку,
Слова, что тем и хороши,
Что в них – ни фальши, ни апломба,
Лишь сердца сорванная пломба,
С неуспокоенной души…
Это стихотворение Игорь Царёв называется «Недописанное», хотя всё
самое важное и главное Поэт нам поведал.
*лепший – по-белорусски – лучший.
«Я рядовой словарного запаса»
Стихи бывают как листы осоки –
Не прочитать, не искромсав души.
В них корни слов сквозь строки гонят
соки,
Суть, отделяя от предлогов лжи.
По тонкой грани между тьмой и светом,
Сквозь рифмы, как сквозь рифы корабли,
Проводят нас Верховные Поэты
К божественному краешку земли…
Я не ношу атласные лампасы
И не смотрю на рифмы свысока –
Я рядовой словарного запаса,
Я часовой родного языка.
Неровной строчкой
гладь бумаги вышив,
Пишу, ещё, не ведая о чём,
Но ощущая, будто кто-то свыше
Заглядывает мне через плечо.
N.B.
Младенец Игорь словно принял эстафету от умершего, в том же посёлке Гродеково, ровно за десять лет до того, в 1945 году, лучшего поэта белой гвардии и харбинской эмиграции Арсения Несмелова (20.06.1889 – 06.12.1945).
Они в чём-то неуловимо похожи – Арсений Иванович Несмелов родившийся в Москве и умерший в Гродеково, в пересыльной тюрьме, и Игорь Вадимович Царёв – родившийся
в Гродеково и умерший в Москве. Во-первых, каждый прожил по 57 лет.
Судьба обоих даёт резкий слом в середине жизненного пути: Арсений Несмелов становится поэтом после прихода большевиков к власти, Игорь Царёв после смены политического курса страны, в годы перестройки.
Удивительно, мы не догадываемся, что на стихотворение Арсения Несмелова «Интервенты», написанное им в 1921 году, во Владивостоке, создана популярная песня «Каждый хочет любить» - «Песня года 1999», которую с большим успехом пел певец Валерий Леонтьев.
Ещё одна песня, на слова Арсения Несмелова, которую пел Валерий Леонтьев: «Волчья страсть» - «Песня года 2000».
У меня на странице есть повествование о жизни и творчестве поэта Арсения Ивановича Несмелова: «Имя на поэтической поверке. Арсений Несмелов».