Нет, не вымерли мы – нам грядет возрожденье.
И настанет пора выбираться из нор.
И над всеми не нашего происхожденья
Мы исполним природе назло приговор.
Мы в единстве обид за породу восстанем.
Хоть слывем мы трусливым и слабым зверьем,
Но, собравшись в одну смертоносную стаю,
В общей ярости всякого вмиг разорвем.
Мы идеей свою кровожадность прикроем,
И за родину ринемся в бой с чужаком.
И, хмелея от вкуса и запаха крови,
За таким же как мы побежим вожаком.
Не боимся грозящего падалью мига.
Мы не вымрем, хоть, может быть, снова замрем.
Если кто-то занес вид наш в красную книгу,
Значит надо кому-то держать нас живьем.
Да, мы рыжие псы – далеко до волков нам:
И душонки собачьи, и псиная шерсть!
И любому хозяину служим покорно:
Бросит косточку – что нам отчизна и честь!
Апрель, 1990
(из книги “Дикий голубь”)