В огне
Снова небо в огне. Это небо само, как огонь.
Вдалеке от больших городов распускаются звезды.
А у нас сумрак льнет к ярким окнам простуженным псом,
Виновато скуля и мечтая о хлебе и кости.
Люди шепчут: «красиво», и делают селфи с мостов,
Чтобы виден был пирс и закат, во всю ширь небосклона.
Вдалеке уже тихо, вдали от больших городов
Ничего. Никого. Только звезд огневые бутоны.
Обреченные жить
Обреченные жить забывают привычную жизнь.
Слишком многое в ней никогда мы не сможем исправить.
Слишком много людей, Богом забранных в вышнюю высь.
Слишком много людей, увлеченных под землю лукавым.
Маяки новых дней, новый тренд – отпустить и забыть.
Не держать над душой меч раскаянья и воздаянья.
Обреченные выжить не станут прощенья просить,
И грехи себе сами отпустят, презрев покаянье.
Засовы
Запираются окна и двери на плотный засов.
Не дай Бог, кто-нибудь безнаказанно света попросит.
Утомительно тикают пыльные стрелки часов.
Утомительно тянутся ночи и дни без вопросов.
И молчанье страшней, чем полночный безудержный смех,
Крики пьяных вояк или ветер, осыпавший кроны.
Оттого, что засовы на окнах и двери – не грех,
Но засовы на сердце – вот истинно волчьи каноны.