Пугали нас цветами побежалости,
оттаскивали утром от яичницы,
давили без разбора и без жалости.
Мы были слабонервными и лишними.
Поклонники швыряли в нас гвоздиками,
полковники делились шоколадками.
Мы были своенравными и дикими,
а нас считали глупыми и гадкими.
Мы строем шли в подвал на Маяковского,
стаканы грызли, как орехи грецкие,
беззубые, безвидные, бескостные,
бессовестные, злобные, советские.
Оранжевые флаги серпокрылые
полощутся, как раньше, даже яростней.
Мы по дворам проходим гамадрилами,
и нет нигде пределов нашей старости.